02.04.2016 / 10:04

Страшная авария на ЧАЭС в 1986 году изменила не только судьбы проживающих на загрязнённых территориях людей, но и тех, кто не жалея своих сил занимался ликвидацией последствий катастрофы.

— В 1986 году я занимал долж­ность механика в совхозе «Савичи» Брагинского района. Об аварии на Чернобыльской АЭС узнал рано утром 26 апреля, ещё до официального объявления о трагедии. Дело в том что многие мои односельчане работали на станции. Они и принесли страшную весть про взрыв на реакторе. Хотя, как я понимаю, и сами не очень-то понимали всю серьёзность ситуации. Иначе бы не привезли своих детей из Славутича в наш район, полагая, что под Брагином они будут в полной без­опасности. 

Самое интересное, что первое офи­циальное сообщение об аварии на атомной станции мы услышали в этот же день по «Голосу Америки», — рассказал Василий Фурс газете «Советский район». — Наши же официальные источники сообщи­ли об этом лишь спустя три дня, ког­да уже началась массовая эвакуация из поражённой зоны.

Василий Фурс
Василий Фурс

В последних числах апреля в наш совхоз прибыли сотрудники милиции и пожарной охраны. Я как раз дежу­рил по совхозу, потому все хлопоты об устройстве ликвидаторов легли на мои плечи. Милиционеров мы разме­стили в школе, пожарным предостави­ли помещения детсада. Вскоре посту­пила команда: приступить к выселе­нию жителей из деревень Новый и Старый Степанов, а также Пересети­нец. Брать с собой эвакуируемым раз­решалось лишь самое необходимое на первое время, их уверяли, что вскоре они вернутся в свои дома. Признаться, мы и в самом деле так думали, потому что людей отселяли не куда-то в дру­гой район или область, а в соседние деревни Савичи, Грушное, Просму­чи. Туда же перегоняли и скот с кол­хозных ферм. Личных же коров, сви­ней, коз и овец отправляли на мясо­комбинат, домашнюю птицу решено было оставлять во дворах.

Во избежание мародёрства бро­шенные деревни тщательно охра­нялись милицейскими патрулями. Казалось, самое страшное уже поза­ди: милиция несла службу по охране общественного порядка, пожарные тушили многочисленные лесные и торфяные пожары, которых в том году было на удивление много. Недалеко от нашей деревни был организован пост, где вся выезжавшая из Зоны техника проходила дезактивацию. Этим занимались всё те же пожар­ные и части войск химзащиты. Одно­временно велось ограждение прово­локой знаменитой 30-километровой зоны, куда вошли и мои родные Сави­чи. Так что к середине мая завершил­ся, как позже оказалось, первый этап отселения. Казалось, жизнь входит в нормальное русло: цвели сады, паха­лась земля, ударными темпами шла посевная. Все эти посты, запретная зона и другие ограничения многими воспринимались не иначе как времен­ные неудобства.

В июне 1986 года в Брагинском районе начался второй этап отселе­ния. На этот раз эвакуации подлежа­ли населённые пункты, расположен­ные за 30-километровой зоной. Но уже к осени началась массовая эваку­ация населения практически на всей Брагинщине. К этому времени для переселенцев было построено жильё в Гомельском, Мозырском, Жлобин­ском, Рогачёвского и других райо­нах области. Мои родители, напри­мер, стали жителями деревни Уза Буда-Кошелёвского района.

До декабря 1986 года я находился в родных Савичах, занимался переда­чей техники в другие хозяйства обла­сти. Работы было много, но даже она не могла отвлечь от тяжёлых дум. Ведь впереди была неизвестность, а это хуже всего. Одно мы уже зна­ли точно: покинув родную деревню, мы больше никогда не сможем в неё возвратиться. Такое ощущение было, будто у тебя отбирают часть памяти, а то и жизни. Ведь одно дело покидать отчий дом, зная, что всегда, в любую, даже самую трудную минуту смо­жешь приехать назад. И хоть на мину­ту, хоть на миг вернуться в детство, в самую весёлую, счастливую и безза­ботную пору. Мы, жители пострадав­ших районов, этой возможности ока­зались лишены навсегда.

Много лет минуло с тех пор, я стал городским жителем. В Гомеле вырос­ли и мои дети, которые никогда не смогут увидеть хаты, где родился их отец, леса, куда он ходил по грибы и ягоды, сада, который заботливо песто­вали их дед и прадед. Но до сих пор по ночам мне снятся родные Савичи и аист, горделиво расхаживающий по лугу за огородами…

 

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: СПЕЦПРОЕКТ «ЧЕРНОБЫЛЬ В ЛИЦАХ»

Автор:
Фотограф:
sovadmin.gov.by, polit.ru
Листайте дальше, чтобы прочитать следующую новость