«Этот бизнес будет, пока мы будем кушать»
За зелёным решётчатым забором — два шумных двигателя объёмом как 40 обычных машин. Это станция по переработке биогаза в электричество, которая принадлежит компании «TDF Ecotech». Сюда идёт газ с полигонов «Тростенец» и «Тростенецкий». Первый из них — на фото. Сейчас компания имеет несколько таких площадок, в их числе полигоны «Северный» и возле агрогородка Снов. Обслуживает минские полигоны предприятие «Экорес».
Там делают электричество из свалочного газа. В основном это метан, плюс примеси — за год на объекте производят в среднем 12 миллионов киловатт энергии. Хватит на год для освещения 29 9-этажных домов, по 5 подъездов в каждом и по 3 квартиры на этаж.
«Этот бизнес будет, пока мы будем кушать», — говорят работники станции. И, судя по цифрам мониторинга, они правы: каждый год отходов становится примерно на 5% больше, а органика в мусоре занимает 25-30% от всего объёма.
В этом плане очень нагляден новый полигон «Тростенецкий». Его запустили в 2007 году, когда закрыли старый «Тростенец», работавший с 1958-го. Прошло всего 8 лет, а 10-метровый котлован уже заполнился, и сейчас свалка на столько же метров возвышается над дорогой.
Курган снаружи и внутри
Когда говорят о свалочном газе, представляешь кучу мусора и бомжей. Бомжи на полигоне «Тростенец» не живут, и даже ограды здесь нет: полигон закрыли ещё в 2007 году. Сейчас на нём растут травка и деревья, характерный запах немного чувствуется у двигателей. Внутри, скорее всего, полиэтилен, древесина и неразлагающиеся остатки. Органика потихоньку пропадает: с 2008 года, говорят, курган постепенно обсел на 2,5 метра.
«Может, и надо было огородить, всё же промышленный объект, но… Опасно ли там находиться? Как и жить вообще…» — философски рассуждает директор Вячеслав Викторович. Он рассказывает, что с горы высотой намного выше человеческого роста там катаются лыжники и летают парапланеристы, а рядом ограждена забором асфальтированная площадка. На ней и находится всё оборудование вместе с круглосуточно дежурящим оператором.
Один из сотрудников станции местный, даже ездит на работу на велосипеде. Мешает ли объект жителям? Работники говорят, что, скорее всего, нет: никто не жаловался, да и расстояние до ближайших Шабанов около 4 км.
Мотор за миллион долларов
Синие с белым подсобки, похожие на строительные вагончики, — это и есть двигатели, один из Германии, второй из Австрии. Каждый сейчас стоит по миллиону долларов, а, чтобы изготовить такой, надо полгода. Моторы этого типа относятся к газопоршневым и имеют суммарную мощность 2,033 мегаватта.
Фактически один двигатель вырабатывает 950 киловатт в час — это если не на износ. Напряжение в сети — 405 вольт (трёхфазный ток, или 230 вольт). Трансформаторная подстанция передаёт энергию на подстанцию «Сосны», которую и потребляют некоторые жители. Стоит она как обычное электричество.
Газ, взрывы и факельная установка
Сюда же идёт газ и с уже неработающего полигона рядом, и с нового полигона «Тростенецкий». Обычно активная подача газа продолжается лет 5, а потом постепенно сходит на нет ещё лет 50. На станции есть факельная установка — большая труба, где сжигают метан, когда нужно прочистить двигатель. Так удаляются остатки воздуха и плохой газ. Если это делают в темноте — видно огонь жёлтого цвета высотой где-то на метр, днём видно только марево.
Газ с полигонов отводится по трубкам под землёй, а конденсат с него попадет в специальный колодец. Так получается потому, что температура откачанного газа 40-50 градусов по Цельсию. Много? Да, и именно поэтому так часто горят изнутри свалки: смесь метана с воздухом взрывоопасна. Потушить полигон сложно, а вреда много: тлеет не только органика, но и пластиковые отходы или части ДСП, связанные формальдегидными клеями. От этого вред ещё больший, чем от полигона самого по себе. Поэтому одна из функций дегазации — сделать так, чтобы не было пожаров.
Почему в Беларуси нет маленьких биогазовых станций?
Глубина погружения труб на полигоне доходит до 30 метров. На новом же они заложены горизонтально. В текстах о биогазе пишут, что слои органики перекладываются глиной. Но здесь не так: глиной было бы дорого, это удар по рентабельности, поэтому пересыпают инертными материалами наподобие стройотходов.
К слову, вопрос рентабельности очень важен — всё же переработка биогаза остаётся в Беларуси бизнесом, и точка. Надо ли нам больше станций? Конечно, это хорошо: метан не будет попадать в атмосферу. Но директор станции согласен с тем, что мелкие установки — скорее инвестиции в благоприятную окружающую среду, нежели заработок. По мнению руководства, такие вещи должны быть заложены в тариф. А он у большинства колеблется в пределах 6-30 тысяч в месяц.
