Радиофобия — не основная проблема после ЧАЭС
Это второе мероприятие из цикла лекций, воркшопов и дискуссий, которые проводят в 2015 году совместно товарищество «Зелёная сеть», общественное объединение «Экодом», Беларусская партия «Зелёные». На следующих встречах, которые будут летом, обсудят возможные пути развития Беларуси без атомной энергетики.
«В последние десятилетия мы начали воспринимать катастрофу как событие далёкой истории. В СМИ мы часто можем читать, что последствия Чернобыля остались в прошлом, а задача Беларуси — восстановление сельского хозяйства в загрязнённых регионах. Основной проблемой, оставшейся после Чернобыля, называют радиофобию», — открыла дискуссию модератор Анастасия Дорофеева.
По единодушному мнению гостей, эта проблема далеко не первая, более того, именно радиации у нас и не боятся. По отсутствию противоположных мнений в зале было ясно, что слушатели как минимум заинтересованы или даже согласны.
В четвёртом поколении выявится генетическое значение облучения
«Мы живём в условиях развития последствий катастрофы», — считает Владимир Усатенко, инженер АЭС, ликвидатор, депутат Верховной Рады Украины 1-го созыва, в течение многих лет эксперт комитетов Верховного Совета Украины, автор законов по ядерной и радиационной безопасности.
«Все данные говорят о том, что в реакторе осталось максимум 7% топлива, всё остальное выброшено в окружающую среду. Характер аварии был таков, что выброс распределился и по стратосфере»,— считает он. Несмотря на то, что прошёл период полураспада цезия и стронция, распался радиоактивный йод, активность набирает плутоний, преобразуясь в другое опасное вещество — америций:
«В 2056 году будет пик нарастания активности америция — очень коварного радионуклида. При попадании внутрь он может вызывать серьёзные патологии. Но самое главное — генетическое значение чернобыльского заряда в полной мере выявится лишь в четвёртом поколении… Вследствие облучения мы не становимся умнее, мы упрощаемся», — говорит он.
Владимир сослался на лабораторные опыты на мышах: в 4-м поколении после облучения животные значительно упростились и, например, разучились делать норы. Тревожный факт, потому что сегодня, по словам Владимира, исследования облучённых людей прекращены, а их обычные болезни с осложнениями в медучреждениях никто не связывает с радиацией.
Были одна-две операции на щитовидку в год, а после 1986-го — тысячи
Люди справятся и взорвут любой реактор, а статистика в отношении аварии на ЧАЭС — профанация, так считает Георгий Лепин, физик и автор книги «Чернобыльская мозаика», ликвидатор (1986-1992 гг., работал на участках в 3-километровой зоне). Он — доктор технических наук, профессор, действительный член Международной академии экологии. Один из авторов проекта Закона «О социальной защите граждан, пострадавших от Чернобыльской катастрофы».
Георгий вспоминает, как шёл учёт облучения служащих в Зоне: 4 разных конденсатора-накопителя в сапоге одного человека могли дать разные цифры, а розданные солдатам термолюминесцентные индикаторы просто выкинули в овраг. Мешок с плёночными дозиметрами тоже куда-то исчез. И так, по его словам, было со многими данными: они подтасовывались или исчезали.
А эта информация могла бы приоткрыть природу заболеваний и снижения иммунитета облучённых, помочь проследить возможные генетические отклонения. Ведь для Беларуси это более чем актуально:
«Мне довелось видеть секретную карту поражения территории Беларуси йодом. Из неё следует, что страна практически полностью была покрыта его выбросами, — говорит профессор. Разница между плотностью на порядки, но с учётом йододефицита региона досталось практически всем: — Если раньше мы могли похвастаться 1-2 случаями заболевания щитовидки в год, то после их стали тысячи».
За что судить иванковского главврача?
Со стороны может показаться, что эти восклицания — буря в стакане воды и как раз свидетельство радиофобии. Всё бы так, если бы не примеры из жизни. Рассказывает Владимир Усатенко:
«В Иванково главврач опубликовала информацию о смертности в районе. Он ближе всего к Чернобыльской зоне, там самая большая территория и самое маленькое население. Детская смертность превышает среднюю по Киевской области, в которой он расположен, в 2,6 раза, заболеваемость некоторыми болезнями выше в 5 раз, и так далее… Я разговаривал с чиновниками из Минздрава, они сказали: “Мы её судить будем, она нарушает ментальное здоровье людей, и они думают, что облучены”».
По подобной причине, по словам модератора, на круглом столе не смогли присутствовать несколько беларусских исследователей.
Эксперты советуют:
Чтобы контролировать влияние радиации на людей и уменьшить количество больных, по мнению Георгия и Владимира, нужны:
- уделять особое внимание уровню радиации в продуктах грибников, ягодников, охотников, рыболовов и тех, кто живёт с приусадебных участков и собирателей;
- проводить исследования по вероятным очагам аккумуляции радиации в соответствии с вероятностью (например, низины — это всегда зоны риска);
- отслеживать все загрязнённые территории, вести радиационные паспорта территорий;
- провести цитодозиметрическую паспортизацию людей в загрязнённых зонах; по словам гостей, эти исследования не являются очень дорогими.
Чтобы больше знать о рисках, доставшихся нам в наследство от Чернобыльской трагедии, специалисты рекомендуют также познакомиться с материалами Сергея Пахомова в журнале «Химия и жизнь», докладом МАГАТЭ INSAG-7 (1993 года), книгами Василия Нестеренко и Людмилы Ковалёвой «Чернобыль ДСП». Со всеми заинтересованными рад пообщаться и лично Георгий Лепин.
