Антарктический вечер прошёл в компании заместителя начальника Республиканского центра полярных исследований, начальника Беларусской полярной экспедиции Алексея Гайдашова, а также членов экспедиции Ильи Бучковского и Юрия Гигиняка.
Беларусы начали покорять Антарктику ещё в 1950-х годах прошлого столетия – в составе ежегодных советских полярных экспедиций. Когда СССР развалился, беларусские полярники летать на Южный полюс перестали – последний беларус вернулся домой изо льдов в 1991 году. И только в 2006 году удалось инициировать возобновление исследований Антарктиды. С тех пор там побывало вот уже семь экспедиций. В ноябре этого года отправляется восьмая.
Зачем беларусам Антарктика
Главная цель всех экспедиций в Антарктику – исследования в области биологии, геологии, озонового слоя, магнитных полей, климатологии, палеографии и микробиологии.
«Я биолог и одна из моих целей – разведка биологических ресурсов в Антарктике, — поясняет Юрий Гигиняк. – Мы исследуем мхи, лишайники – они живут там 10 тысяч лет, а за счёт чего? На эти вопросы должны ответить генетика, микробиология. Например, недалеко от нашей станции мы открыли озеро, где вирусов находится больше, чем во всех наших беларусских озерах вместе взятых. На уровне 40 сантиметров донного покрытия в нём живут микроорганизмы, которым 5 тысяч лет. А там ещё метр вглубь нужно изучить. В Антарктике находят динозавров, есть места, где лежат окаменевшие деревья. Мы тоже изучаем такие находки. В прошлой экспедиции мой коллега открыл микроорганизмы, которые разлагают нефтепродукты – это значит, что можно разлагать нефтяные разливы. А запасы угля, нефти в Антарктике просто огромные! Но пока нельзя ничего добывать механическим способом на полюсе. Наша задача – разведать его биологический потенциал: рыбу, морские звёзды и другие обитатели. После мы можем получить квоты на добычу этих ресурсов».
Об озоновом слое и загадках
Участник Беларусской антарктической экспедиции, сотрудник Центра мониторинга озоносферы Илья Бручковский в Антарктике занимается измерением озонового слоя.
«На мой взгляд, озон и вода – два немножко волшебных вещества на Земле. Дело в том, что можно предсказать физические и химические свойства любого элемента на основании его строения. Это выполняется для всех элементов, кроме воды и озона. Каждое свойство этих двух элементов вызывает удивление. Например, тот факт, что озон поглощает ультрафиолетовое излучение примерно так же, как это делал бы лист металла в определенной спектральной области. И именно эта спектральная область является губительной для всего живого», — пояснил он.
В науке не принято говорить озоновая дыра – это научно-популярный термин. Правильно говорить озоновая аномалия – аномально низкое содержание озонового слоя. Если взять все молекулы озона, которые рассеяны в стратосфере, сжать их до состояния атмосферного давления, то мы получим слой всего лишь в 3 мм, равномерно распределенный по всей поверхности Земли. Нормальное состояние озонового слоя измеряют как 300 единиц Добсона (еД или DU). Одна единица Добсона – это как одна часть упомянутого слоя в 3 мм. Озоновая аномалия, то, что называют дырой, это 180 единиц Добсона. Одна из загадок озоновых аномалий в том, что они появляются над Южным полюсом и совершенно не существуют над Северным полюсом. Ученые пока так и не разгадали – почему.
По поводу природы озоновой аномалии нет единого общепризнанного научного мнения. Есть гипотеза, которая поддерживается большинством, — она состоит в том, что в условиях циркумполярного вихря при очень низких температурах при наличии частичек аэрозоля происходит определенный цикл реакций, которые и создают эту аномалию. Этот вихрь не даёт смешиваться областям с низкой и высокой концентрацией озона. Из-за этого и формируется аномалия. Называется она стационарная аномалия.
Озон как газ может перемешиваться и сглаживать эту аномалию. Благодаря этому существует другой вид – это динамическая озоновая аномалия. Она возникает внезапно, держится несколько дней, дрейфует и исчезает. Такие аномалии бывают и над Беларусью – как правило, они покрывают полстраны, находятся над ней, а потом рассасываются.
О холодильниках «Минск» и «Саратов»
Сегодня не существует технической возможности искусственного восстановления озонового слоя. Поэтому научным сообществом было принято решение ограничивать вещества, провоцирующие его разрушение. В конце прошлого столетия ученые ранжировали вредоносные для озона вещества по степени опасности. Самым вредным определили вещество, находящееся в бытовых холодильников «Саратов» и «Минск» — фреон-12. В нем содержится опаснейшая для озонового слоя двуокись азота, называемая самым сильным загрязнителем атмосферы. Двуокись азота может попасть в верхний слой атмосферы, где под действием ультрафиолетового излучения происходит выбивание из неё хлора и брома. Одна молекула хлора может уничтожить 200 тысяч молекул воды.
В 1987 году был подписан Монреальский протокол по разрушающим озоновый слой веществам к Венской конвенции. Одной из первых его подписала и Беларусь, обязуясь тем самым ответственно относиться к охране озонового слоя. Итогом этого шага станет то, что к 2020 году страна полностью прекратит использование вредных веществ. Уже сегодня согласно последней редакции закона Об охране озонового слоя, принятого Беларусью первой на постсоветском пространстве в 2001 году, страна не может иметь производств этих веществ, и не может ввозить оборудование, их содержащее.
О первой беларусской антарктической станции
У беларусских полярников никогда не было своей собственной станции. С момента возобновления исследований Антарктики в 2006 году участники экспедиции жили на российской сезонной станции «Гора Вечерняя», предоставленной коллегами в безвозмездное пользование. На момент первого заселения беларусы обнаружили там только железные блоки со слоем ДСП. Сами делали ремонт, сами мастерили душ. Только в этом году, в декабре, на Южный полюс отправятся три секции первой беларусской полярной станции. Она будет представлять собою современное строение со всеми необходимыми системами жизнеобеспечения.
«Это проект национального значения, который по значимости можно сравнить с запуском Беларусью первого космического аппарата, — подчёркнул во время выступления Алексей Гайдашов. — Планируется, что по истечении 3-4 лет будет собрано определённое количество необходимых модулей, что позволит организовать первую беларусскую зимовку – экспедицию сроком в год или полтора года. Пока мы планируем, что это произойдёт в 2019-2020 году. До этого все экспедиции на Антарктиду были сезонными – длились не более полугода».
Холодильник, климат-контроль в машине, витрины для продуктов в магазинах, хоккейный стадион, микроклимат на текстильном производстве – мы регулярно сталкиваемся с необходимостью создавать нужные нам температурные режимы. Создаются они с привлечением озоноразрушающих веществ.
Благодаря современной станции штатный состав Беларусской полярной экспедиции можно будет расширить до 12 человек. Сегодня она насчитывает 5 членов команды.
О расстояниях между станциями и людьми
Расстояния между станциями на Антарктиде – в лучшем случае несколько сотен километров. Обычно же счёт идет на тысячи. Но есть и исключения – например, в районе российской станции «Прогресс» на расстоянии полутора и восьми километров находятся станции Китая и Индии. Но об интенсивном общении между экспедициями разных стран всё же говорить не приходится. В случае с будущей беларусской станцией повезло – в 27 километрах расположена российская сезонная полевая база.
«Для Антарктики 27 километров – это очень много, — говорит Алексей Гайдашов. – Беларусская экспедиция оснащена снегоходами, гусеничным вездеходом, но в условиях перепадов местности, уклонов и свежих трещин 27 километров – это 2 часа пути в хорошую погоду. Да и в гости у полярников не принято ходить просто так. Полярники – люди замкнутые, в хорошем смысле слова. Это люди, зацикленные на своей работе, потому что в Антарктике время дорого».
Но всё же в исключительных случаях наши полярники ходят в гости к своим российским коллегам. Бывает это обычно на Новый год, а также каждый месяц, когда приходит банный день – беларусы ездят к россиянам в сауну.
Ещё реже полярники общаются с родными. Спутниковая связь на станции есть, но она дорогая – чуть более 3 долларов за минуту разговора. На Новый год, день рождения, 23 февраля и 8 марта можно общаться с Большой Землей бесплатно, правда, есть лимит – всего 5 минут разговора.
О качествах настоящего полярника
Статистика говорит о том, что 30-35% из тех, кто побывал на полюсе, возвращаются ещё. Остальные 65-70% больше туда ни ногой.
«Таких людей либо списывают как негодных по морально-психологическим качествам, либо они сами дают себе зарок больше никогда не возвращаться на «полярку». Здесь очень важна морально-психологическая составляющая, которая называется крепкий хребет, — подчёркивает руководитель Беларусской полярной экспедиции. — Честно вам скажу, таких ребят немного. Чтобы здесь выжить, нужно обладать абсолютной адекватностью, оставить дома все амбиции и подчиняться жесткой дисциплине. У нас действует негласный сухой закон, единственным исключением из которого является 300 грамм пива в субботу».
Провести несколько месяцев среди снегов в маленьком замкнутом помещении с одними и теми же людьми – для этого нужна поистине крепкая психика. Здесь лучшим лекарством Алексей Гайдашов считает занятие работой. Рабочий день у полярников начинается в полдевятого утра и длится до полшестого вечера с перерывом на обед. Но и после работа не прекращается – каждый уже самостоятельно решает продолжить исследования, обработку собранных данных. Когда задание на день выполнено, все отвлекаются по-своему – кто-то пишет стихи, кто-то мастерит, кто-то обрабатывает фотографии или пробует склеить видеоклип.
«А вот Юрий Григорьевич, например, изредка ходил разговаривать с айсбергом – высказывал ему все обиды, так снимал стресс», — с улыбкой вспоминает начальник коллектива.
Одним из развлечений команды была игра в футбол. К ней каждый раз норовили присоединиться пингвины – бежали, махая крыльями, пытались драться. Тогда полярники надевали на их головы рукавицы, что вводило птиц в ступор, и спокойно доигрывали матч.
О том, что едят полярники
Первые две-три экспедиции, по воспоминаниям членов полярного коллектива, было всё по-простому – тушенка, крупы, макароны. Это было вызвано неотработанной логистической схемой, отсутствием нормальной схемы снабжения. Сейчас питание полярников можно смело назвать полноценным – мясные продукты, курица, свинина, говядина, иногда даже индейка и крольчатина, в достаточном количестве есть фрукты, яблоки специальных сортов, апельсины, лимоны, овощи. Обязательно в рацион беларусских полярников включены соки и минеральная вода, потому что длительное время пить дистиллированную воду, лишенную всяких полезных микроэлементов, – вредно. Дополнительно члены команды принимают специально разработанный медиками витаминный комплекс.
О дани, которую собирает Антарктида
Вулкан Эребус на Южном полюсе объявлен мемориальным местом – в 1978 году здесь произошло крушение австралийского самолета с туристами, которые совершали облёт Антарктиды. 214 жертв, которые никто так и не смог изъять. Антарктида собирает свою дань каждый год – от нескольких человек до нескольких десятков людей, включая экспедиции всех стран. В советские времена было принято не вывозить погибших полярников на Большую Землю, поэтому на двух крупных станциях «Мирный» и «Молодежная» есть свои кладбища. На половине могил лежат только плиты, под ними людей нет – человек не вернулся с задания, провалился в трещину, исчез.
«Половина полярных могил – пустые. Поэтому железная дисциплина спасает – запретил начальник выходить, выезжать, значит нельзя. За все экспедиции мы не потеряли ещё ни одного человека, практически никто из нас не болел, — с гордостью говорит Юрий Гигиняк. – Но каждый день в Антарктике – это борьба за жизнь».
О том, как становятся полярниками
Профессии полярника нигде не учат – нет такой отдельной специальности ни в одном университете. Полярник – это, скорее, образ жизни. Это не увлечение и не хобби, это работа. При этом нужно быть специалистом в своей области и разбираться ещё в нескольких смежных. У каждого своя история, как он пришёл к этой профессии.
«Я закончил биофак и грезил Антарктикой, — вспоминает Юрий Гигиняк. — Песни писал, стихи о ней. И четыре года писал письма – просился на полюс. В 1970-м, в мои 24 года, меня взяли в 16-ю советскую антарктическую экспедицию. Полтора года я зимовал в фанерном домике на острове 100 на 100 метров в составе российской команды из пяти человек. Надо было нырять под лед и изучать обитателей дна. Причем тогда оборудования не было – мы сами делали костюмы, я лично клеил себе ласты и маску».
Полярная ночь — это два-три месяца кромешной тьмы, без солнца, под светом луны. Юрию приходилось погружаться в ледяную воду на глубину в 40 метров. Прозрачность же воды в Антарктике составляет 60 метров.
«Ты словно паришь в воздухе при погружении, — с восхищением вспоминает Юрий. — Разве что мимо медуза проплывет или осьминог, потому как рыба или под самым льдом или на дне».
Ветеран-полярник сокрушается, что единицы молодежи хотят сегодня попасть в полярники – не соглашаются проводить столько времени вне родины, без близких, без любимых людей:
«Старых полярников всего-то три человека осталось, да молодежи пару человек».
Если на российские станции набирают представителей инженерных специальностей, то для маленьких беларусских экспедиций нужны учёные. Бывает, что в экспедицию едет всего два человека, а это значит, что им нужно выполнить вдвоём госпрограмму с пятью заданиями – приходится делать и свою работу, и чужую. Те, кто к трудностям и дисциплине не привык, конечно, на такие условия не соглашаются.
Об антарктических романтике, любви и ностальгии
«Я великолепно провёл те полтора года в Антарктике, — вспоминает Юрий Гигиняк. — Ты увлечённо работаешь – и время пролетает как мгновение. Поэтому я готов там провести полтора, потом еще полтора года. И никакие медики мне ничего не скажут в мои 70 лет, если начальник экспедиции будет меня брать с собой».
Перерыв между первой и второй экспедициями Юрия составил 40 лет, во второй раз он вернулся на ледяной материк в 2011 году.
«Я прошёл по тем же местам — те же обрывы, те же скалы, всё осталось, ничего не изменилось, — вспоминает он. — Притронулся к камням, а они как будто тёплые. Как женщина, которая тебя долго ждала и наконец дождалась. Да, у меня Антарктида ассоциируется с романтикой. И сейчас я стараюсь поддержать себя и психологически и физически, чтобы быть здоровым и попасть в следующую, 8-ую Беларусскую полярную экспедицию, которая стартует в ноябре 2015 года».
