В дискуссии приняли участие замминистра экономики Дмитрий Матусевич, зампредседателя «Белгоспищепром» Ия Малкина и Анастасия Бекиш, которая недавно стала новым координатором экологического товарищества «Зелёная сеть».
Зелёный портал поговорил с Анастасией о новых рисках и возможностях, которые встают перед экономикой Беларуси.
- Анастасия, в своем выступлении вы процитировали председателя банка Англии Марка Карни: «Компании, игнорирующие климатический кризис, обанкротятся – без вопросов». Звучит провокационно. Вы могли бы подробнее рассказать о климатических рисках для экономики?
Изменение климата – вызов, который, увы, легких решений не предполагает. Климатическая нейтральность к середине века требует фундаментальных трансформаций в технологиях, экономике и финансах и обществе в целом, при этом традиционные методы принятия решений и планирования становятся все менее применимы.
Мы постоянно сталкиваемся с «Tradegy of the Horizon» – трагедией горизонта ответственности. Климатические изменения кажутся проблемой, отложенной во времени, находящейся вне нормальных бизнес-циклов, политических циклов, горизонта планирования таких регуляторов, как центральные банки, например.
Получается, к тому моменту, когда последствия станут настолько серьезными и очевидными, что не учитывать их возможности не будет уже совсем, может быть уже слишком поздно или, как минимум, намного дороже.
В Беларуси все это особенно заметно: нас не затапливает морская вода, нас не сокрушают тропические тайфуны – создается обманчивое впечатление, что если какие-то риски и существуют, то мы с ними в принципе можем жить и не предпринимать никаких срочных мер. Да, это актуальная глобальная повестка и важная сфера для выстраивания отношений с европейскими партнерами, но точно не в режиме главного приоритета.
Однако есть не менее актуальные, но менее очевидные и комплексные риски для нашей экономики, игнорирование которых неминуемо ведет к обочине процесса глобального экономического развития. Таким образом «Банкротство без вопросов» вполне может касаться не только корпораций, но и стран, таких как наша.
- Выходит, те климатические изменения, которые мы наблюдаем, могут оказать значительный негативный эффект на беларусскую экономику?
- Дело в том, что риски, ассоциированные с изменением климата, в целом можно разделить на два блока: «физические» и «переходные» (или «транзитные»). К физическим рискам относят все то, о чем привычно спрашивают журналисты: «Как на нас повлияет глобальное изменение климата?» Ответ на этот вопрос многим уже набил оскомину.
Если говорить коротко, то это последствия участившихся опасных погодных явлений (наводнений и засух, «дождевых бомб» и пр.), неблагоприятные условия для сельского и лесного хозяйства, распространение ареала обитания не свойственных нашим широтам паразитов и инфекций.
По последним оценкам Всемирного банка 40% экономики Беларуси – метеозависимые отрасли, количество опасных погодных явлений при этом растет по экспоненте абсолютно везде, и уже сейчас мы теряем около 1% ВВП из-за последствий изменения климата. И чем дальше, тем больше.
«Переходными» рисками в Беларуси интересуются намного реже, хотя их влияние на экономику страны и всего региона могут оказаться намного более ощутимыми. В первую очередь, речь идет о последствиях процессов, связанных с «переходом» от экономики, основанной на ископаемом топливе, к климатически-нейтральной экономике.
- Давайте немного остановимся на физических рисках. Разве они не будут хотя бы отчасти компенсироваться новыми возможностями для того же сельского хозяйства?
- Отчасти да. Но радость от полесских арбузов быстро заканчивается, когда начинаешь считать, сколько это стоит - в долларах, не в арбузах. Вот пара простых примеров последствий, связанных с физическими рисками:
- засуха создает неблагоприятные условия для растений - рост цен на продукты питания и ухудшение качества экспортной древесины.
- «дождевая бомба» в городе – затопление улиц – ущерб для предприятий, городской инфраструктуры, зданий, простои и неустойки, машины-«утопленники».
- экстремально высокие температуры – разрушение дорожного полотна и новые поиски методов привлечения средств налогоплательщиков.
Придется произвести и куда-то продать очень много сельскохозяйственной продукции, чтобы нивелировать этот ущерб. И это мы еще не касаемся вопросов здоровья и изменения качества жизни.
- Вернемся к «переходным рискам». Что на практике представляет из себя переход к климатически нейтральной экономике и насколько для Беларуси актуальна эта задача?
- Этот процесс предполагает изменения в политике и технологиях, завязанных на изменение баланса спроса на углеводороды – все это серьезно изменит устоявшиеся геополитические отношения.
Самый актуальный пример – грядущее введение Европейским союзом новой экопротекционистской меры – углеродного налога на импорт товаров из стран, не обеспечивающих соответствие производства европейским климатическим стандартам.
Буквально на днях Европейский инвестиционный банк принял решение об отказе инвестирования в проекты, связанные с ископаемым топливом, с 2021 года. Энергетические проекты, которые хотят получить средства от ЕИБ, должны будут доказать, что могут производить киловатт в час энергии, выделяя при этом менее 250 граммов углекислого газа. Таким образом, автоматически отфильтровываются традиционные электростанции, в том числе газовые. И по пути ЕИБ со временем пойдут и другие финансовые институты.
По логике европейцев, выбросы парниковых газов не должны быть бесплатными, а если они бесплатны, то это делает товары более дешевыми и создает нечестное конкурентное преимущество. В целом, это абсолютно справедливо.
Беларусь – как раз одна из таких стран с 30%-й долей экспорта в страны ЕС, «бесплатными выбросами» и, соответственно, с реальной перспективой столкнуться с «переходными рисками» лицом к лицу уже в ближайшие 5-6 лет. Кстати, нашего основного торгового партнера – Россию, это тоже напрямую касается и им тоже так или иначе придется учитывать изменения в политике ЕС и адаптироваться к ним.
Таким образом, не только и не столько физические последствия изменения климата, но прежде всего тренд экономически развитых стран на сокращение доли ископаемого топлива в экономике имеют самое непосредственное влияние на устойчивость экономической модели, ценообразование, стоимости активов, недополученную прибыль и так далее.
И тут важно отметить, что, как это часто бывает, новые риски создают и новые возможности. Сегодняшние установки на развитие и внедрение инноваций, экономики знаний, чистых технологий и зелёной экономики открывают для нас новые окна возможностей, которыми нужно как можно быстрее и как можно эффективнее воспользоваться. Наша скорость и эффективность именно в этих вопросах скоро будут являться едва ли не важнейшим фактором нашей экономической самостоятельности.
- Самым крупным и стратегически важным экономическим партнером для Беларуси по-прежнему остается Россия. Прямо сейчас разрабатываются интеграционные планы, которые, в том числе, повлияют на экономические отношения в регионе. Может ли этот фактор смягчить те экономические риски, которые возникают из-за изменения приоритетов ЕС?
- Даже частичное выполнение международным сообществом заявленных в рамках Парижского соглашения целей значительно замедлит рост российского экспорта ископаемого топлива, а впоследствии может и сократить его. Но как видите, как бы это ни было болезненно, даже Россия не может себе позволить остаться в стороне от этого процесса и просто вынуждена в нем участвовать, хотя и стала последней из крупных экономик, ратифицировавших соглашение.
По прогнозам Российской Высшей школы экономики и Массачусетского технологического института, неспособность российской экономики достаточно быстро адаптироваться к новым условиям приведет к замедлению темпов роста ВВП России на 0,2-0,5 процента к 2030 году. К 2040 благосостояние России снизится на 6-10%. Это означает, что России как донору определенной экономической стабильности в Беларуси скоро будет просто не до нас.
В то же время, на более гибком и прогрессивном европейском рынке наблюдается повышение спроса на чистые низкоуглеродные технологии и продукцию. Развиваются новые экономические и финансовые механизмы. Зачастую, эти механизмы принимаются глобальным рынком.
Нам просто необходимо наращивать потенциал своей экономической системы и секторов экономики для того, чтобы в будущем не растерять экспортный и инвестиционный потенциал.
Развивая нашу национальную экономику, мы должны учитывать то, что происходит и на Востоке, и на Западе.
- О каких новых механизмах вы говорите и в каких именно сферах для нас открываются новые возможности?
- Уже сейчас распространяются различные механизмы учета климатических факторов в бизнесе и экономике. Например, раскрытие информации о климатически обоснованных финансовых рисках для бизнеса. Эффективные меры по переходу к низкоуглеродной экономике на глобальном уровне требуют верной оценки риска инвестиционных портфелей с учетом не столько текущей углеродоемкости компаний-получателей инвестиций, сколько их стратегий на будущее.
Инвесторы уже задают вопросы – что будет с компанией через 10 или 20 лет? По мере раскрытия информации о выбросах и повсеместного формирования корпоративных низкоуглеродных стратегий крупнейшие инвесторы будут инвестировать в чистые технологии и компании с более высоким адаптивным потенциалом.
Существуют международные методологии/рекомендации (Task Force on Financial Disclosures/CDP), позволяющие проводить эффективный анализ статуса-кво и планировать стратегии на будущее, а также предоставлять инвесторам и владельцам бизнеса данные для принятия информированных решений. Уже сегодня этими методологиями пользуются крупнейшие мировые (в том числе и российские) компании.
Второй пример открывшейся для Беларуси возможности – участие в международных инициативах и проектах (пример – проектные механизмы в рамках Парижского соглашения). Парижское соглашение предусматривает комплекс мер, облегчающих выполнение национальных целей по сокращению выбросов и стимулирующих сотрудничество государственных и частных партнеров на международном уровне.
В 2019-2020 гг. будут окончательно согласованы механизмы реализации проектной деятельности, «парижские» проекты будут привлекательны для инвесторов с точки зрения прозрачности и имиджевой стороны вопроса. В отличие от механизмов Киотского протокола, парижские проектные механизмы будут доступны для Беларуси и наших коммерческих компаний.
- Какие сектора беларусской экономики необходимо переводить на рельсы климатической нейтральности в первую очередь?
- Сложный вопрос. Конечно, в первую очередь речь должна идти о тех отраслях, которые производят продукцию для западных рынков: химическая промышленность, легкая и пищевая промышленность, деревообработка и так далее. В любом случае, даже в ЕС переход не будет скачкообразным, но, тем не менее, достаточно быстрым.
Специалисты говорят о поэтапном переходе: на первых этапах углеродное регулирование затронет около 20-30% категорий продукции и ЕС примет меры для гарантии конкурентоспособности их европейских производителей при помощи заградительных пошлин. Со временем их список будет расширяться, предположительно, на 20% каждые два года.
Таким образом, к 2026 году около 70% чувствительных для ЕС товаров будут подпадать под углеродное регулирование и конкурировать с европейскими производителями можно будет только соответствуя их стандартам.
Это ставит суперважные задачи перед беларусским правительством и руководством производственных предприятий. К сожалению, пока у нас в стране мало кто осознает важность этих задач.
Отдельно я бы обозначила приоритетность внедрения новых механизмов со стороны банковского и страхового секторов (страхование климатических рисков), внедрение системы энергосервисных контрактов.
Ну и наконец, наряду с важностью разработки национальной климатической политики и развитием международной климатической дипломатии, не стоит забывать о важности адаптации к новым условиям планов территориального развития.
- Вы имеете в виду города?
- Конечно. Как одной из самых урбанизированных стран Восточной Европы, 75% населения которой проживает в городах, Беларуси необходимо уделять особое внимание вопросам устойчивого развития именно городов.
На сегодняшний день это направление, к сожалению, недостаточно проработано и на уровне стратегических документов, и в системе национального законодательства, и в планах развития отраслей экономики. Местные органы управления не имеют достаточных инструментов для адаптации к новым условиям.
Возвращаясь к нашему разделению климатических рисков на физические и транзитные, я напомню, что города потребляют от 60 до 80% всей производимой в мире энергии и других ресурсов, что делает их основными источниками климатических изменений, а около 80% загрязнений атмосферного воздуха в Беларуси приходится на долю выбросов городских транспортных средств.
Продвинуться в решении этих проблем можно благодаря развитию институтов и механизмов местного самоуправления и развитию конструктивного межсекторного диалога.
Кроме того, Беларуси необходимо разработать и реализовывать комплексную национальную политику в отношении городского развития, в основу которой, помимо прочего, должны быть заложены принципы устойчивой мобильности и цифровой трансформации. Ведь качественная городская среда постоянно становится все более ценным капиталом и источником экономического роста.
- Во время панельной дискуссии Ия Витальевна Малкина говорила о вашем опыте сотрудничества в ее бытность и.о. министра природных ресурсов. Мы привыкли слышать о трениях между общественными защитниками природы и государственными органами.
- Ия Витальевна (заместитель председателя концерна пищевой промышленности «Белгоспищепром» - ред.) говорила о том, что при подписании Парижского соглашения в рамках РКИК ООН в состав правительственной делегации входило три эксперта со стороны общественных организаций. Это был очень важный этап в развитии нашей национальной политики в отношении изменения климата, и очень важно, что мы смогли объединить наши усилия.
Конечно, в прессе обычно публикуют только «горячие» новости о конфликтах и противодействии, в которых участвуют общественные активисты. Чаще всего это связано с вырубкой деревьев, уплотнительной застройкой, строительством каких-нибудь проблемных промышленных объектов. Но «военные вступают в дело в тех случаях, когда дипломаты не достигли успеха». БОльшая часть нашей повседневной деятельности направлена на работу с гражданами и их проблемными ситуациями, на изучение и аналитику законодательства, мировых практик реализации различных аспектов экологической политики.
Мы выдвигаем предложения по улучшению законодательства в различные стратегические документы и планы, предложения по огромному спектру вопросов, связанных с охраной природы, климатом и участием граждан в принятии экологически значимых решений. Иногда случаются разногласия, порой даже обострения, но чаще всего мы плотно сотрудничаем с государственными органами и коммерческими организациями. В том числе, и на международном уровне.
Я надеюсь, что и в вопросе сокращения использования пластиковой упаковки, которым сейчас занимается «Белгоспищепром», мы сможем быть полезны.
- Вы совсем недавно стали новым руководителем Зелёной сети. Вы планируете привнести какие-то изменения в деятельности организации?
- Хотелось бы. Как раз сейчас мы разрабатываем новую стратегию на следующие пять лет. Основное ее отличие будет заключаться как раз в дополнительном акценте на вопросах климатически нейтрального экономического развития. Планируем несколько пилотных проектов в партнерстве с администрациями малых городов.
Готовим предложения для Национального банка и коммерческих банков. Ну и, возможно, самое главное – мы хотим предложить свою экспертизу бизнес-сообществу. От консультирования по вопросам развития корпоративных политик по климатической нейтральности, до сопровождения при участии в проектах в рамках Парижского соглашения. Мы также строим планы по сотрудничеству с нашим стартап-сообществом для вовлечения новых лидеров и продвижения новых идей и инновационных решений.
- В общественном мнении экозащитники чаще ассоциируются с алармистами.
- Очень хорошо, что в нашем обществе есть такие люди, как Грета Тунберг, особенно среди молодежи – люди, для которых наше общее будущее и благосостояние, вопросы сохранения природы и справедливости являются главными ценностями. К счастью, такие люди занимают лидерские позиции, получают право голоса. Это важно.
Ну а для тех, для кого снижение воздействия на природу и климат не являются безусловным ценностным приоритетом, я хочу сказать лишь одно: так или иначе мы в одной лодке, и нам всем придется измениться.