Осень в лесу — это очень красиво. Вот только нам с заместителем начальника управления Комитета государственного контроля Витебской области Дмитрием Давыденко смотреть по сторонам некогда. Дорога, по которой мы сквозь густой хвойный лес пробираемся к нужной нам делянке, только по названию дорога. Глубина колей доходит до полуметра, а то и больше, с болотцами и трясинами в центре.
Мой экскурсовод объясняет: Вот на неё сотрудники лесхоза и жаловались, оправдывая свою бесхозяйственность: не успели, мол, вовремя весь лес вывезти. Но ведь проблема стоит намного шире, — отмечает он, обещая показать ещё более грустную картину.
Пока мы добираемся до эпицентра неприглядных событий, я, перепрыгивая, как заяц, с одной обочины на другую, рискуя искупаться, рассуждаю. Нет сомнений, что трассу проложили лесохозяйственники, больше ею никто и не пользуется — впереди нет деревень. Получается, что сами же они и привели её в такое состояние. Теперь здесь только танки пройдут.
Почему лесничество в межсезонье из года в год планомерно уничтожало проезд тяжёлой техникой, если знало — дорога ещё не единожды пригодится? Ведь можно было распланировать работы так, чтобы пускать лесовозы по уже замёрзшей земле? Вопрос без ответа.
А вот и нужная лесосека. Не заметить её невозможно. Сложно подобрать слова, чтобы описать увиденное. Поваленные и брошенные деревья. Распиленные и не совсем. Неубранные ветки и порубочные остатки. Огромные пни, свидетельствующие о том, что тут вырубали не маленькие, сухие и немощные, а большие зрелые деревья.
— На этом участке площадью 5,6 гектара была запланирована проходная (то есть уходная) рубка. Вальщики и лесорубы должны были убрать больные, пострадавшие в результате буреломов и ветровалов, а также недоразвитые деревья. И, освободив угодья от балласта, дать возможность лесу набирать дальнейшую силу. Стоит отметить, что такие работы финансируются за счёт бюджета. А продажа полученной древесины частично компенсирует государственные затраты. В соответствии с правилами, определены и объёмы получения сырья, — знакомит меня с обычной процедурой лесоведения представитель госконтроля.
Дальше мне как дилетанту раскрывают «технологию», по которой здесь трудились специалисты Обольского лесничества. Как оказалось, они разработали обратный порядок действий. Зачем тратить время на детальную инспекцию лесных угодий, оценивать состояние каждого деревца, если можно запланированные объёмы заготовить в одном месте? Так проще и вальщикам с лесорубами, и технике, которая трелюет лес. Да и какого качества получишь древесину с высохших, больных да поваленных деревьев, сколько зарплаты начислят рабочим? Вот и резали прошлогодним летом тут все подряд, выбирая наиболее выгодные для себя, а не для природы деревья. В итоге посреди делянки остались расти явно подлежащие вырубке экземпляры, а их здоровые соседи уничтожены.
— То есть полностью потерян смысл уходной вырубки. Вместо охраны леса лесничество выступило здесь в роли бесхозяйственного заготовителя. Приводить в порядок запланированные 5,6 гектара не стали, справились на площади 2,3 гектара. А сегодня, смотрите, тот участок леса, куда, к счастью, не дошли руки «благоустроителей», выглядит намного лучше.
После проверки, проведённой КГК области, а также Государственной инспекцией охраны животного и растительного мира при Президенте, обольские лесники взялись исправлять то, что ещё можно исправить. Вот и в день нашего приезда неторопливо складывали в кучи давно высохшие ветки, часть их вместе с бревнами бросали на дорогу — в надежде, что так технике пройти будет проще. Нужно ведь ещё вывезти то сырьё, которое за год не успело сгнить.
Кстати, появились работнички на своем рабочем месте уже около полудня. С учётом маленькой продолжительности осеннего светового дня трудиться тут они будут максимум часа четыре, а до лесничества свыше десятка километров. Вот такой подход…
— Как так получилось, что зарплата вальщикам и лесорубам выплачена, а на делянке — бардак? — интересуюсь у мастера леса Василия Юрченко.
— Трудно сказать, — мнется тот. — Да, наряды-акты по факту выполнения работ подписывал я. Почему так вырубку провели? Не могу ответить... Сейчас люди, валившие здесь лес, уехали в командировку в Червень помогать коллегам после урагана. Поэтому вместо них работу (оплаченную год назад. — Авт.) доделывают другие. Эта ситуация — скорее исключение.
Такой вывод оспаривает Дмитрий Давыденко.
О случайности говорить не приходится. В лесничестве обнаружены и другие участки, где вместо пользы лесники нанесли вред природе. Причём существенный. Мы посетили ещё одну проблемную делянку. Здесь сотрудники лесничества работали два года назад. Вместо 35 с лишним положенных гектаров «уходная вырубка» проведена на трёх пятаках. Они вырублены практически подчистую. Почерк тот же: здоровые деревья убирали, больные и сухостой оставляли. Дорога к делянке очень даже неплохая, но часть заготовленной древесины тоже гниет в лесу. Сейчас на оголенных полянах гуляет ветер, который уже стал валить беззащитные и донельзя прорежённые деревья.
— Не лучше обстановка и на делянках этого года, — отмечает Дмитрий Николаевич. — Только по нашему настоянию там стали наводить порядок. Выявлены факты, когда хорошую древесину, пиловочный материал, сразу пытались записать в техсырьё. Разница в цене примерно в три раза. В итоге страдает бюджет. То есть лесничество заранее завышает убыточность работ. Уверены в том, что сразу заготовленную древесину вывозить не будут, а через пять-шесть месяцев она сама по себе станет некачественной. Анализ показывает: как минимум три года местные лесоводы работают именно по такой схеме.
Проверка продолжается, наше дело — выяснить, какой ущерб нанесла хозяйственная деятельность Обольского лесничества госбюджету, сколько заработной платы выплачено сотрудникам необоснованно. А инспекция охраны животного и растительного мира считает вред, нанесённый природе. Счёт уже идет на сотни тысяч рублей.
В последние два-три года серьёзные нарушения были выявлены также в работе Богушевского, Дретуньского, Ушачского лесхозов. А недавно в Верховном Суде завершилось рассмотрение административного дела в отношении Поставского лесхоза. Последнему надлежит выплатить около 300 тысяч рублей за незаконную вырубку, проведённую в заказнике. Представители лесхоза до последнего настаивали: они якобы не знали, что делянка, подлежащая вырубке, находится на охраняемой территории. В попытках отстоять эту позицию они обошли все инстанции и затратили на доказательство несуществующей истины свыше 10 тысяч рублей.
— Ситуация в Обольском лесничестве нам известна. Виновные будут наказаны. Кстати, в последние годы мы многое сделали по наведению порядка в лесных угодьях. Сами проводим ведомственные ревизии, только по их результатам с начала года к ответственности за разного рода нарушения уже привлекли около 160 должностных лиц, — рассказал Юрий Липский, главный лесничий Витебского ГПЛХО.