Для изготовления одного килограмма сырого шёлка должны погибнуть до одиннадцати тысяч червей-шелкопрядов.
Что такое шёлк?
Шёлк производится из шёлкового волокна, из которого особенные шелковичные черви плетут себе коконы. Коконы необходимы червям для того, чтобы превратиться в мотыльков. Но шёлкопряды до этой стадии не доживают.
Шелковичных червей, которые находятся в стадии гусеницы шелкопряда, откармливают листьями тутового дерева, до тех пор, пока они не готовы прясть коконы и перейти на стадию куколки. Шёлковое волокно гусеницы выделяется в виде жидкости из двух желез, находящихся на голове под нижней челюстью.
Хотя гусеницы все еще находятся в стадии куколки, коконы помещают в кипящую воду, которая убивает шелковичных червей, и начинается процесс распутывания коконов для получения шелковых нитей.
Если позволить шелковичным червям развиться и жить, то вскоре они превратятся в бабочек и для того, чтобы выбраться из кокона, им придется буквально прогрызть себе путь в жизнь. Жеванные шелковые нити гораздо короче и менее ценны, чем целые коконы.
Многовековые традиции и замкнутый цикл
Люди используют шёлкопрядов в своих целях с четвёртого века до (!) нашей эры. Родоначальниками производства шёлка, как не сложно догадаться, были китайцы.
Долгое время шёлк был одной из основных статей китайского экспорта, а тому, кто раскроет тайну его изготовления, полагалась смертная казнь.
В Китае сложено немало легенд о том, кто первый догадался расплести кокон тутового шёлкопряда. Наиболее известная из них связывает появление шёлководства с Лэй-цзу, старшей женой мифического императора Хуан-ди, которы правил Поднебесной с 2698 по 2598 год до н. э.
Однажды молодая женщина пила чай в саду, под тутовым деревом. И в чашку случайно упало несколько коконов шёлкопряда. Она стала их вынимать, коконы стали разматываться в длинную нить. Тогда Лэй-цзу стала срывать остальные коконы, висевшие на дереве и разматывать их. Из полученных нитей она выткала ткань и сшила одежду своему супругу. Хуан-ди, узнав об этом открытии, усовершенствовал методы разведения шелкопрядов и производства шёлка. Так появилось шёлководство и шёлкоткачество.
До сегодняшнего дня южно-китайские традиционные шелка изготавливаются вручную. Производство идёт в замкнутой экосистеме: шёлкопряды питаются листьями тутовых деревьев, высаженных рядом с прудами, рыба в этих прудах питается фекалиями шёлкопрядов и, в свою очередь, удобряет тутовые деревья.
Но, факт остается фактом: как и много веков назад, так и сегодня, при производстве шёлковых нитей гибнут шелкопряды.
Веганский шёлк? Почему бы и нет!
Можно ли изготавливать шёлк так, чтобы шелкопряды при этом не погибали? Можно, говорят эксперты. Для так называемого Ахимского шёлка куколке шелкопряда дают вырасти до состояния мотылька, разорвать дыру в коконе и выбраться наружу.
С точки зрения потребителя у этого способа есть существенный недостаток: ткань, произведённая из такой нити, выглядит иначе, да и стоит в два раза дороже. Для зоозащитников это, конечно, не аргумент, но рынок диктует свои правила игры.
Впрочем, у натурального шёлка уже появились достойные искусственные конкуренты. Зоозащитная организация PETA (People for the Ethical Treatment of Animals) призывает потребителей выбирать безобидные альтернативы шёлку – полиэстер и вискозу (известную как искусственный шёлк).
На рынке уже существует и так называемый «веганский шёлк», правда, пока он является лишь сырьём для производства одежда эксклюзивных брендов. В начале октября в музее современного искусства в Нью-Йорке (MoMa) открылась вторая за всю историю музея выставка, посвященная одежде, под названием Items: Is Fashion Modern?
Одним из экспонатов стала одежда от Stella McCartney, полностью сделанная из веганского шелка. Технологию для бренда, с помощью которой протеиновые природные волокна перерабатываются в шелк, разработала американская компания, специализирующаяся на биотехнологиях, — Bolt Threads . Пока вещи от Stella McCartney существуют лишь в музейном варианте, но экологи рассчитывают, что рано или поздно веганский шёлк будет представлен и в масс-маркете.
Это, наверняка, станет хорошей новостью для шелкопрядов, но очень плохой – для тех, кто их выращивает. Впрочем, проблемы у последних уже начались: объёмы производства натурального шёлка в мире сокращаются с каждым годом. Чего нельзя сказать об его искусственном варианте: в период с 2005 до 2015 года использование искусственного шёлка в мире увеличилось вдвое и достигло 5,2 млн тонн.
Обратная сторона медали
Нельзя сказать, что убивать насекомых для производства одежды – это нормально, но стоит понимать, что и у этого решения есть обратная сторона. И те люди, которые сейчас живут за счёт изготовления натурального шёлка, должны будут найти новый способ заработать, а найти работу в нищей китайской провинции – это задача из разряда невыполнимых, и не стоит об этом забывать, когда радуешься за спасённых шелкопрядов.
Кроме того, производство искусственных тканей токсично само по себе. Согласно отчёту «Пульс модной индустрии», подготовленному в 2017 году «Бостонской Консалтинговой Группой» и «Всемирной Модной Повесткой» в Копенгагене, производители одежды в 2015 году выпустили 1715 тонн уклекислого газа, что составляет порядка 5% от общего объёма выбросов СО2 в мире (32,1 миллиарды тонн в год). В том же 2015 году модная индустрия была ответственна за 4% общемировых отходов.
Не секрет, что модная индустрия также грешна нарушениями прав человека, начиная от эксплуатации детского труда в Азии, заканчивая магазинами с ужасными условиями труда, расположенными в сердце в Лос-Анджелесе. В 2013 году потребители были потрясены осознанием этих проблем, когда в Бангладеш рухнула фабрика Rana Plaza, на которой изготавливалась одежда в том числе известных мировых марок. В результате падения здания погибло более 1100 человек.
Это событие привлекло внимание к теме обратной стороны моды, и в том числе стало ясно, что мы находимся на грани очередного исчезновения видов, так как океаны подкисляются и нагреваются, повсеместно разрушаются места обитания диких животных, а изменение климата делает экосистемы всё боле непригодными для жизни.
В отчёте «Пульс модной индустрии» зоозащитники указывают на график, демонстрирующий, что производство кожи, шерсти и шёлка оказывает большее разрушительное влияние, чем производство синтетических и полусинтетических тканей. К сожалению, на графике нет какой-либо конкретной единицы измерения токсичности. Вполне возможно, что если бы использовалась чёткая система измерений, результат был бы иным. Так, например, в 2006 году Объединённый исследовательский центр Европейской комиссии предоставил отчёт, в соответствии с которым наиболее токсичными в производстве являются акрил и нейлон, а наименее токсичен шёлк (натуральная кожа не была включена в отчёт).
Целлюлозные текстильные изделия вроде вискозы часто презентуются в качестве экологически чистых, поскольку они изготовлены из растительных материалов (в случае вискозы это древесина). Но процесс производства этой ткани настолько токсичен, что её запретили изготавливать на территории США.
Производство вискозы начинается с вырубки деревьев. Необходимо собрать большое количество деревьев, измельчить их, растворить до состояния «вязкого супа» и отправить в чанах на фабрику, где будут создаваться собственно синтетические волокна. Работники, подвергающиеся воздействию паров, испускаемых в процессе этого высокотоксичного производства, могут страдать безумием, иметь неврологические повреждения, и у них высок риск развития сердечных заболеваний и инсульта. Фабрики в Китае, Индонезии и Индии выливают эти сточные реки прямо на поля и в реки, уничтожая тем самым местные экосистемы.
Многие источники целлюлозы, поставляемой на фабрики, находятся на краю исчезающих тропических лесов в Канаде, Амазонке и Индонезии. Собственно в Индонезии таким образом разрушается оставшаяся среда обитания орангутангов и тигров. Модная индустрия обещает обходиться без древесины из тропических лесов, но большинство целлюлозного текстиля всё ещё производится именно так.
Отказ от использования кожи и меха животных в одежде – поощряемый сегодня выбор, который считается наиболее этичным. Но если останки животного не являлются непосредственной частью моего гардероба, это ещё не значит, что никто не умер и не покалечился из-за производства моей новой вискозной кофточки.
Реальность такова, что природа и люди из стран третьего мира страдают в любом случае, и радоваться спасению одних ценой жизни других – это попросту несправедливо, и уж точно никак не этично.