Сумма пожертвования этого папы этой девочки составила 20 копеек.
В 9.40 должна приехать волонтер Ольга и привезти оборудование. Я как мантру повторяю эту информацию и выбегаю из теплой квартиры навстречу прохладному утру субботы. Боюсь опоздать. Волнуюсь. Впервые помогаю «Зоошансу» как волонтер.
Ровно в 9.40 я на месте. Ольги еще нет. Прохаживаюсь по торговому центру «Outlet». Сегодня здесь очередная кошачья выставка, где я буду волонтерить. Нахожу место проведения выставки. Пространство уже постепенно заполняют владельцы породистых котов и кошек. Радуюсь, что не опоздала и быстро нашла нужное место. Обычно у меня с этим проблемы. Вспоминаю разговор накануне:
— Татьяна, с шариками работать умеете? — Надувать в смысле? — Нет, дуть насос будет. Собачку из шарика сделать сможете? — Эмм… Нет, наверное. — Ну, ничего научитесь! С вами будет девочка, которая умеет это делать.— Отлично.
Волнуюсь. Никогда раньше не работала с благотворительными организациями. Впереди неизвестность.
Спустя десять минут бегу на парковку. Сразу же узнаю в хрупкой блондинке нужную мне Ольгу. Помогаю выгружать коробки.
Спустя сорок минут я стою с кошачьими ушами на голове с кипой листовок в руках. Я приветливо улыбаюсь и как можно более ненавязчиво пристаю к проходящим мимо людям, терпеливо отвечая на вопросы, сколько стоит билет на кошачью выставку, где здесь туалет и где будет выступать Солодуха. Я растеряна.
К слову, быть волонтером мне не в новинку. Года три назад, учась в университете, отработала более десяти спортивных мероприятий как волонтер-переводчик.
Я и переводила для высокопоставленных лиц на технических совещаниях, и полы мыла, когда службы уборки не могли определиться, чья очередь все-таки убирать. Того требовали обстоятельства, а мне было важно быть нужной и полезной.
Но этот опыт волонтерства отличался от всего, что я делала раньше. Мне нужно было клянчить деньги.
— «Зоошанс»? Кошкам помогаете? Интересно…
— Ой, налички совсем нет. — А сколько стоит кошечек посмотреть?Конечно, поставив столик у входа на выставку, мы сами себя обрекли на роль информбюро. Карина, которая уже работала на подобных выставках и которая в то утро была моей напарницей, сказала, что это нормально и чтобы я не огорчалась ведь то, что деятельность приюта не очень интересна посетителям выставки неудивительно.
— Прошлый раз мы выставляли брошки, которые делают наши дизайнеры-волонтеры. Дело со сбором пожертвований шло лучше. Многих привлекали стильные брошки-кошки. Сейчас же у нас открытки и календарики. Этим вряд ли заинтересуем.Волонтер Ольга, перед тем, как уехать в другую точку, дала нам мастер-класс, как привлечь внимание проходящих мимо людей. Надо сказать, у нее это выходило куда лучше, чем у меня.
Надувать насосом шары, подавать их Карине, которая превращала их в собачек и ромашки, раскладывать открытки и листовки и улыбаться с кошачьими ушками на голове — вот это у меня получалось неплохо.
Сбор пожертвований — вот то, что я делать не умею. И это я, экстраверт по натуре, для которого общение с людьми на любую тему не проблема.
— А ты чего здесь?
— Я… Да время свободное выдалось, решила сменить обстановку. Работаю из дома, мало общаюсь с другими людьми. Движухи что ли захотелось какой-то.
— А я на журналиста учусь. Мне социальный репортаж подготовить нужно. Да и котиков я люблю.
— Я тоже.
Может, дело все в том, что наши душевные порывы сделать добро были не совсем от чистого сердца, а может, потому что судьба бездомных котов и собак действительно мало кого волнует в нашей стране, со сбором пожертвований у нас двоих было туго.
— А вы что продаете?
— Мы, «Зоошанс», помогаем бездомным животным. Собираем пожертвования. Вы нам копеечку — мы вам открытку или шарик, или календарик.
— Животным помогаете, значит. Лучше б людям помогли. У меня вот тоже кот есть.
Люди подходят, интересуются и тут же уходят, когда узнают, что их просят дать денег. Мне хотелось закричать что-то вроде: «Эй, мы же не просто так. Ты нам 50 копеек, мы тебе открытку или календарик, или шарик твоему ребенку. Открытки и календарики, между прочим, дизайнеры-волонтеры сами рисовали!»
Но я сдерживаюсь, мило и виновато улыбаюсь, вспоминаю, как сама порой отмахиваюсь от уличных музыкантов и стараюсь избегать тех, у кого листовки в руках.
Здесь я оказалась в другой команде. Здесь я тот самый уличный музыкант с песней «Мы, «Зоошанс», дайте денег». Здесь я тот, кому нужно всучить листовки, ведь кого-то моя информация про приют может заинтересовать. Здесь я та самая попрошайка, которой позарез нужны деньги. И мне неуютно.
Неуютно от того, что открытки и календарики с шариками — не такой уж ценный сувенир. Неуютно от того, что проходящие мимо спрашивают про концерт Солодухи и им плевать на бездомных котов.
Неуютно от того, что за стеной красивые ухоженные коты, за которых платят 3 рубля за ребенка и 5 рублей за взрослого, чтобы на них посмотреть. Неуютно, что я приветлива и обращаюсь к людям, а они отводят глаза и отмахиваются от меня, как от назойливой мухи. Неуютно просто от того, что я не могу выполнить работу хорошо.
Листовки раздала. Деньги кое-какие выклянчила. Шарики надула. Оставляю Карину крутить из них собачек. Иду на выставку. Покупаю билет.
Злюсь, когда вижу довольных хозяев и их упитанных кошаков. Вспоминаю страшные фото бездомных, которые “Зоошанс” выкладывал недавно. Смотрю на посетителей выставки. Опять злюсь.
Подхожу к первой клетке с белым пушистым, как вата, котиком и больше не злюсь. Иду ко второй клетке, в которой сидит малыш с пятнистым окрасом и забываю, что злилась.
На смену злости приходит тихая радость, хочется мурчать, как та кошка, и, вместе с тем, мне становится жаль этих выставочных котиков. Им явно не очень нравится быть в незнакомом месте. Это я из собственных наблюдений, когда мой кот воет всю дорогу в ветеринарку и также воет по пути обратно.
Уже без злости внутри выхожу с выставки, заступаю на пост. Бросаю пожертвование в нашу корзину.
Вижу девочку, которая явно хочет заполучить наши шарики. Подхожу и торжественно вручаю ей ромашку, сделанную Кариной.
— Ой, а что нужно тёте сказать? Девочки, а вы чего здесь стоите?
— Мы, “Зоошанс”, помогаем бездомным животным. Собираем пожертвования. — А сколько жертвовать? — А сколько можете.Сумма пожертвования этой мамы этой девочки составила 10 рублей.
Нам встречались еще многие мамы и папы с детьми, которые были рады помочь. И они не набирали себе в карманы по десять календариков и открыток. Ведь мы тоже тратились и на покупку шариков, и на распечатку сувениров. Некоторые это понимали, а некоторые… некоторые просто любят халяву.
Я очень устала, несмотря на то, что поработала с десяти утра до обеда. Для сравнения в офисе я отрабатываю восемь-десять часов, и чувствую себя бодрее, чем в ту мою волонтерскую субботу.
Мы собрали немного средств, но с миру по 20 копеек, и мисочка корма бездомной кошке Ясе уже гарантирована. Это то, что грело мою душу недоволонтера-журналиста. Было ощущение того, что я сделала доброе дело. И это приятное ощущение. Стоит побыть в другой команде, чтобы его пережить.