Через Островец я проезжала две недели назад. Красивый маленький католический город на беларусско-литовской границе, экологически чистая курортная зона, у которой есть печальный шанс стать очередной зоной отселения. Потому что сразу за городом, ближе к Литве, уже возвели среди курортной зелени здоровенное жерло, похожее на трубу крематория. Это будущая Беларусская АЭС.
Жители Островца на вопросы о работе на строительстве отвечают, как по хрестоматии: «Да всё воруют — и материалы, и деньги». Стырить бревна со строительства коровника — скверно, но не опасно. Воровать стройматериалы атомной станции — смертельно опасно. Не только для вора — для всех нас. А по-другому быть не может. Потому что беларусская АЭС с российским подрядчиком — это те самые советские традиции строительства, которые не изменились. И в этом главная опасность объекта.
За год со стройки уволились две тысячи человек. Было шесть тысяч, стало — четыре. Ничего удивительного: если прежде рабочему здесь платили около 10 миллионов белорусских рублей в месяц (год назад это была тысяча долларов), то теперь — три миллиона (после декабрьской девальвации это 200 долларов).
Недавно телеканал «Белсат», вещающий из Польши, показал (со спины, разумеется) одного арматурщика, который рассказывал, как строители пытались жаловаться на ворующее начальство: и в прокуратуру писали, и Лукашенко писали — никакой реакции. Так всегда бывает, когда речь идёт о большом государственном объекте: всё должно быть тихо и строго, под контролем государства. И ладно бы это всё-таки был коровник. Но речь идёт об атомной электростанции.
«Атомной аферой века» назвал строительство Островецкой АЭС Георгий Лепин, сопредседатель движения «Учёные за безъядерную Беларусь». Лепин — физик-атомщик, профессор, шесть лет — с 1986 по 1992 год, проработавший на аварийном блоке Чернобыльской АЭС. «Островецкая атомная станция строится «под ключ» российской государственной корпорацией «Росатом», — говорит профессор Лепин. — Как известно, строительство АЭС «под ключ» предполагает, что существует уже апробированный проект атомной станции, который компания-подрядчик переносит в другую страну. Такой проект называется референтным. Подобная практика принята в мире, так как хорошо известно, что строительство АЭС по новому проекту всегда встречается с необходимостью серьёзных доработок. Поэтому практически все атомные станции, построенные в странах, которые не имели собственных производств по созданию атомных электростанций, были результатом переноса референтных атомных проектов из страны, обладающей развитой ядерной энергетикой. В нашем случае референтным проектом должна была стать Калининградская атомная станция — но только в случае завершения строительства и успешного проведения этапа опытной эксплуатации. Но её строительство законсервировано».
Да, в начале строительства АЭС под Калининградом чиновники говорили о трансформации региона — из энергозависимой Калининградская область станет экспортером энергии. Но теперь этот проект перешел в жанр утопии. И вот тут возникает новое строительство на беларусско-литовской границе. Всё тот же проект, всё тот же подрядчик, всё те же потенциальные покупатели энергии.
По мнению профессора Лепина, и несостоявшаяся калининградская, и будущая беларусская АЭС — это один и тот же не столько энергетический, сколько политический проект. Электроэнергия, вырабатываемая обеими станциями, полностью решила бы энергетические проблемы Литвы, Латвии, Эстонии и большой части Польши. Таким образом, страны Балтии и Польша оказались бы под полным энергетическим контролем России. Именно поэтому Беларусскую АЭС строят в курортной зоне, на границе национального парка, в экологически чистом месте — зато на границе с Литвой, то есть максимально близко к потенциальным потребителям электроэнергии.
Возможно, версия Лепина излишне конспирологична. Но и вариантов других нет. Ради энергетической безопасности, утверждает учёный, АЭС Беларуси не нужна — ГРЭС и ТЭЦ страны справляются с обеспечением внутренних потребностей. Более того, наличие АЭС приведёт к подорожанию энергии для белорусов, потому что обеспечение горячего резерва потребует строительства дополнительных мощностей на белорусских ГРЭС. Ради материалов, которые используются в военных целях, — тоже бессмысленно затевать строительство атомной станции: всё, что угодно, можно купить дешевле на чёрном рынке. А вот ради участия в совместном с Россией «энергетическом броске» на Запад — запросто.
Но в прошлом году страны Балтии начали отсоединение от российской энергосистемы ради укрепления собственной энергетической безопасности, и стратегическое значение Беларусской АЭС начало отсоединяться от реальности. За время, которое отводится на строительство и ввод в эксплуатацию Островецкой АЭС, балтийские страны уже и думать забудут о существовании потенциального экспортера энергии в Беларуси. Но едва ли забудут о ней как об источнике опасности.
Строительство АЭС началось без референтного проекта, без экспертиз и без согласия Литвы. Литовские учёные считают, что станция будет небезопасной даже при соблюдении всех правил строительства. Реакторы должна охлаждать река Нерис, протекающая в шести километрах от АЭС. Но сама станция будет находиться выше, и воду придётся качать наверх. И даже если не говорить о возможном загрязнении реки, разница уровней высоты между реактором и источником охлаждения увеличивает уязвимость АЭС: любая неисправность насоса или трубопровода нарушит поступление воды и может привести к взрыву на атомной станции.
Впрочем, кто говорит о соблюдении правил? Ещё прошлой осенью представители Госатомнадзора объявили о многочисленных нарушениях во время строительства — при проведении гидроизоляционных работ, входного контроля оборудования, строительных, бетонных и арматурных работ, при установке и монтаже грузоподъёмного оборудования. Беларусские экологи потребовали немедленно остановить стройку и провести комплексную экспертизу. Татьяна Новикова, ответственный секретарь общественной экологической экспертизы проекта Беларусской АЭС, считает, что основная причина нарушений в том, что АЭС с самого начала была «самостроем»: строительство реакторных зданий началось до разработки архитектурного проекта и его должного утверждения.
По мнению Татьяны Новиковой, беларусская АЭС имеет все шансы стать самой безопасной атомной станцией в мире — в том случае, если она никогда не будет достроена. Потому что у беларусов нет ни средств, ни кадров, ни технологий, ни опыта обращения с ядерным объектом. Это верно. Правда, у Беларуси после Чернобыля есть другое — семь тысяч километров зоны отселения и сотни мёртвых деревень на юго-востоке страны. Теперь источник такой же опасности появится на северо-западе. Симметрично будет.