На кладбище пилили деревья. Работали люди с лопатами и ломами. Небольшой трактор с ковшом загружал в грузовик остатки могильных сооружений.
Происшествие вызвало беспокойство местных жителей. Некоторые тут же поспешили к месту событий, пытаясь выяснить, в чем, собственно говоря, дело. И кто решил так поступить с достаточно сильными и жизнеспособными на вид деревьями. Другие стали звонить на Зелёный телефон, интересуясь алгоритмом действий в таком случае.
«Такую зелень поспиливали. Сейчас останутся одни палки. Вы что считаете, что если это кладбище, то это ваша территория и можно делать, что хочешь? Вы собираетесь оголить всю территорию?» - горевала местная жительница Светлана Леонидовна.
Сорок лет назад она поселилась в доме по соседству с кладбищем. Для нее оно – часть привычного ландшафта. Вырубку деревьев минчанка называет ни чем иным, как убийством. Причем как деревьев, так и самих людей.
«Зачем? Здесь пыль, выхлопные газы, шум, а еще и кладбище будет голым. Сплошная депрессия. Жить не хочется», - со слезами в голосе спрашивала женщина человека средних лет, одетого в спецодежду КБО. О том, что он «из начальства» красноречиво говорила красная папка под мышкой. Но мужчина упорно отказывался назвать себя, объясняя это тем, что «имеет право».
Впрочем, под давлением окружающих, он все-таки решил пояснить, что на территории минских кладбищ деревья вообще «не должны произрастать», кроме тех, что посажены «по проекту».
«Читайте правильно закон о похоронной деятельности, статью 22. Согласно нему в 2015 году была проведена инвентаризация кладбища, было дано два года на то, чтобы обнаружились родственники и привели в порядок свои захоронения. Спустя два года, специализированные организации, такие как мы, получают право демонтировать надгробные сооружения и устанавливать на этом месте идентифицированный знак», - пояснил не представившийся мужчина.
Он также рассказал, что зеленые насаждения с территории кладбища, согласно тому же закону, могут «удаляться без разрешения».
Тем временем, на Военном кладбище появился человек в строгом костюме и при галстуке. Он оказался более разговорчивым.
«Мы удаляем те деревья, которые признаны аварийными. Вот смотрите, дерево в ограду вросло, как думаете, сколько ему осталось жить? При порывистом ветре оно первым упадет, правильно?» - попытался возвать к «голосу разума» всполошившихся местных жителей заместитель директора КБО Сергей Рудой.
«А давайте, поспорим! Оно еще и меня, и вас переживет», - парировала Светлана Леонидовна.
«Здесь 51 дерево, а удалено будет всего лишь 18. Мы не будем все рубить. Готовится проект кладбища, естественно потом будет какое-то озеленение», - попытался оправдаться Сергей Иванович.
На вопрос, как можно увидеть проект благоустройства Военного кладбища, а также экспертизу аварийных деревьев, представитель КБО вновь повторил, что «на те работы, которые сейчас происходят, не нужен проект».
«Проект у нас будет на благоустройство кладбища, замену надмогильных сооружений, которые выявлены на момент инвентаризации. Все в рамках действующего законодательства. Два года дали людям, никто не нашелся. А деревья растут прямо в могилах. Как взамен установит надмогильные сооружения?»
«Вы же видите, оно разветвляется, - Сергей Иванович указал на дерево, на верхушке которого восседал человек с бензопилой. - Рядом такое же, уже с трещиной. И с этим будет то же самое. Два года назад у нас был ураган, навалило очень много деревьев. Кто будет потом восстанавливать надмогильные сооружения, скажите? Спецкомбинат?»
На вопрос, нельзя ли как-то гуманнее подходить к живым деревьям, наладить элементарный уход за ними, обрезать сухие ветки и дать возможность пожить, Сергей Иванович парировал: «Нет, ну мы, конечно, можем сделать подрезку, так как делается в Минске. Полностью убрать крону и оставить стволы…»
Звук бензопилы то и дело заглушал эмоциональные реплики местных жителей, решавших, куда им лучше податься.
«В газету? Чтобы в интернете написали об этом? А может в милицию? Да кто их уже остановит?» - размышляла Светлана Леонидовна. И все-таки решилась. Вместе с еще одной дамой средних лет, направилась в сторону редакции «Вечернего Минска».
«Да что вам не нравится? Здесь же будет чисто и красиво, вот увидите», - пообещал Зелёному порталу проходивший мимо рабочий КБО.
«А вам бы понравилось, если бы вас снимали, когда вы работаете, - ворчал один из молодых парней в каске, таща за собой очередную спиленную ветку так не понравившегося замдиректора КБО дерева. – В следующий раз нужно, чтобы никто не видел…»
Военное кладбище в Минске - является один из самых старых некрополей в столице. История Военного кладбища началась в 1840-х годах как место захоронения военнослужащих, умерших в Минском военном госпитале. С середины 1950-х Военное кладбище закрыли для погребений. В 1982—1983 годах проведены реставрационные работы в Александро-Невской церкви. Кладбище имеет статус историко-культурной ценности.