Александр Локшин сообщил, что результаты всех исследований переданы заказчику. В компании убеждены: технических препятствий для использования корпуса не существует, пишут naviny.by.
— Но мы понимаем, что вместе с приоритетом безопасности и надёжности ещё одним важнейшим условием развития атомной энергетики является общественная приемлемость. Допускаем, что заказчик может принять решение не применять этот корпус, чтобы погасить волну слухов и ажиотаж среди части населения. Если такое решение будет принято, мы готовы его учесть, так как понимаем особое значение общественной приемлемости при сооружении первой в стране АЭС. Тогда на первом блоке будет установлен корпус реактора, предназначавшийся для второго блока. Его изготовление в настоящее время закачивается. Но это решение заказчика, конечно, приведёт к некоторому сдвигу графика завершения сооружения энергоблока.
По словам Локшина, в ночь с 9 на 10 июля одна из субподрядных организаций выполняла операции по перемещению корпуса реактора с одного ложемента на другой.
— Это происходило вне здания реакторного отделения, так как шла ещё только подготовка к подъёму корпуса реактора в энергоблок. Корпус реактора планировалось переместить на расстояние около 10 метров, не меняя его горизонтального положения. Однако при строповке субподрядчиком были допущены отклонения от инструкции, из-за которых произошёл перекос груза при его подъёме. На высоте около 4 метров (при длине изделия 11 метров) возникла неисправность подъёмного крана, вследствие чего корпус оставался в подвешенном состоянии более получаса. Всё это время перекос постепенно увеличивался и в результате привёл к тому, что корпус реактора проскользнул по стропам и повис диагонально, соприкоснувшись с землёй.
Представитель «Росатома» также сообщил, что в течение всего процесса «велась непрерывная видеосъёмка и обеспечивалась регистрация усилий на крюке крана».
— Даже в момент касания земли основной вес изделия — более двух третей — удерживался краном. Поэтому использовать такие слова как «удар о землю» или «падение» неверно, это вводит людей в заблуждение, так как искажает суть произошедшего, ведь скорость движения корпуса не превышала скорости пешехода.
На вопрос, почему об этом стало известно только сейчас, он ответил: «В атомной отрасли есть чёткие регламенты и правила, определяющие, что является событиями, о которых нужно информировать надзорные органы и общественность. Они описывают размер ущерба или воздействия на персонал, оборудование и окружающую среду. В данном случае никакого события, повлекшего какой-либо ущерб, не произошло. Максимум, о чём можно говорить, — о стершейся на корпусе заводской краске из-за трения металлических строп».
По словам первого заместителя руководителя «Росатома», инструкция по строповке груза «была исполнена с отклонениями».
— Субподрядная организация понесла соответствующее наказание, а её работники, виновные в этом нарушении, отстранены от исполнения обязанностей и больше никогда не будут допущены к работам на наших атомных объектах. Но, подчеркиваю, не потому, что произошло что-то с корпусом. Их ошибка по факту привела к остановке монтажа оборудования. Более того, в информационном поле возникли сомнения в целесообразности использования этого корпуса, что как минимум является репутационным ущербом. Вот в чём вина этих людей и в целом субподрядной организации.
Вместе с тем он подчеркнул, что никаких существенных воздействий, которые могли бы привести к изменению свойств корпуса, не произошло. Максимальная нагрузка на корпус была многократно меньше допустимой и в полтора раза ниже даже той, которую он выдерживает непрерывно в режиме нормальной эксплуатации в течение шестидесяти лет.
Тем не менее, отметил он, чтобы снять любые возможные сомнения заказчика, «Росатом» решил провести дополнительные исследования. Специалисты главного конструктора реакторной установки ОКБ «Гидропресс» и изготовителя корпуса завода «Атоммаш» выполнили контрольные измерения, включая ультразвуковой контроль металла и дефектоскопию сварных соединений. По его словам, результаты подтвердили, что никаких изменений состояния корпуса не произошло.
Напомним, 25 июля активист Беларусской антиядерной кампании Николай Уласевич сообщил, что 10 июля этого года на строительной площадке Островецкой АЭС случилось чрезвычайное происшествие. При проведении предварительных (подготовительных) работ по установке корпуса реактора произошло его обрушение. По некоторым сведениям, корпус реактора упал с высоты от 2 до 4 метров, и это произошло именно в реакторном отделении на его бетонное основание. Сообщение вызвало громкий резонанс.
10 дней официальный Минск молчал. Только вечером 26 июля Минэнерго признало факт «нештатной ситуации» на БелАЭС.
Литва направила Беларуси очередную ноту, в которой запросила результаты расследования недавнего инцидента на строящейся АЭС.
Литва предложила Беларуси учредить международную комиссию экспертов для анализа результатов данного расследования и предоставления рекомендаций, а также выразила беспокойство относительно прозрачности проекта БелАЭС, нехватки культуры безопасности и несоответствия международным стандартам по атомной безопасности и охране окружающей среды, недостаточной роли регулятора ядерной безопасности Беларуси и генерального подрядчика строительства при обеспечении безопасности строительных работ.
Кстати, это уже не первое сообщение о ЧП на строительной площадке станции. Информация о двух других инцидентах появлялась в СМИ в мае и июне.
Ранее экологическая общественность Беларуси и Литвы потребовала от официального Минска безусловного исполнения решения Совещания сторон Эспо ЕЭК ООН по Беларусской АЭС.