Классификация упрощается, а хозяйство интенсифицируется
Изменения в делении на группы и категории защитности лесов — самые важные в новом Лесном кодексе, по мнению Максима Ермохина, кандидата биологических наук и ведущего научного сотрудника лаборатории продуктивности и устойчивости растительных сообществ Института экспериментальной ботаники НАН Беларуси.
Рост площади эксплуатационных лесов с 50 до 70%, по его словам, означает более интенсивное ведение хозяйства. Упрощается также система деления лесов на группы и категории защитности.
«Наша система была достаточно сложной, — говорит Максим Ермохин. — Были и категории защитности, и особо защитные участки. Сейчас всё приведено к одному знаменателю. Вполне вероятно, что это облегчит работу».
Представители государственных учреждений единодушно подтверждают, что классификация упрощается и становится более современной:
«Мы упраздняем группы лесов и акцентируем внимание на их категориях, режимах ведения хозяйственной деятельности с учетом рационального использования лесов, баланса экологических социальных и экономических интересов страны», — прокомментировал новый кодекс на пресс-конференции БЕЛТА в июне первый заместитель министра лесного хозяйства Александр Кулик.
Лесистость страны и связывание углерода
В качестве подтверждения рациональной политики государства нередко упоминается процент лесистости в стране. По информации, предоставленной профессором БГТУ, доктором сельскохозяйственных наук Леонидом Рожковым, в 1944 году в Беларуси лесистость составляла 18%, а сейчас — 39,5%.
«В новом Лесном кодексе я не вижу того, что помешало бы наращиванию запасов древесины в дальнейшем», — говорит он. А вырубка с последующей посадкой лесов, по словам профессора, очень важна, потому что чем старше лес, тем хуже он выполняет связывание (депонирование) углерода.
Кроме того, по мнению Рожкова, со старением одновозрастных лесов снижается их роль в биоразнообразии: например, некоторые животные питаются молодыми побегами. Специалист указывает на то, что разлагающиеся деревья выпускают углекислый газ, однако не упоминает об их роли в биоразнообразии.
Данный тезис комментируют в российском отделении «Гринпис». Согласно записи Алексея Ярошенко, руководителя лесного отдела, деревья на самом деле перестают выделять кислород, достигнув зрелости. Связанный ранее углекислый газ ещё сотни и даже тысячи лет остаётся в сухостое, лесной подстилке и почве.
Какие леса попадают в категорию риска?
Исходя из мнения замминистра, поддержанного представителем научной среды Леонидом Рожковым и консультантом по научной и нормативной деятельности учреждения «Белгослес» Михаилом Кузьменковым, лесов станут рубить больше, создавая вместо них молоденькие посадки и отдавая дань экономическим интересам.
«Существует мнение, что леса не надо рубить, — говорит Леонид Рожков. — Но мы их создали за счёт налогов. И мне предлагают не рубить и дальше платить, сохранять их… для чего? Мы и так бедны ресурсами».
Вопрос лишь в том, что рубить.
По словам Сергея Коноплича, председателя Постоянной комиссии по вопросам экологии, природопользования и Чернобыльской катастрофы Палаты представителей Национального собрания РБ, леса не будут рубить под будущую застройку: «Это исключено. К тому же, все вопросы вырубки, связанные с застройкой, регламентируются другим документом», — подчеркнул он.
Увеличение доли эксплуатационных лесов «совершенно не означает, что будут сплошные вырубки», комментируют в «Белгослесе». Но подсказывают, что эксплуатационной, например, станет часть защитных полос возле дорог и железнодорожных путей. Одновременно усилится охрана оставшейся части, и тут Максим Ермохин отдаёт должное кодексу: это решение положительное.
Сокращается зелёная зона вокруг Минска. По словам Максима Ермохина, сейчас она фактически составляет 30 километров. Лесохозяйственная часть отойдёт к эксплуатационным лесам, и в изменении её статуса учёный не видит ничего страшного: режим изменится не сильно. Лесопарковая же часть составляет порядка 12 километров, но может уменьшиться до 5.
Леонид Рожков поясняет, что зелёные полосы определяются градостроительными проектами, а в них ничего не меняется. Но если градостроительный проект будет ссылаться на Лесной кодекс или не будет регламентировать этот вопрос, то ширина полосы составит 5 километров.
Экспорт и штрафы как способ пополнения бюджета
Александр Винчевский, директор ОО «Ахова птушак Бацькаўшчыны», отмечает тенденцию: «В Минлесхозе сейчас стоит задача добыть побольше. Раньше они пытались добраться до труднодоступных мест, а сейчас путём такой манипуляции будут рубить там, где добраться легко».
А, как сказал замминистра, экспорт древесины растёт. По его мнению, кодекс также повлияет на количество штрафов. На чрезмерную регламентированность лесного хозяйства обращает внимание и Виталий Белый, лесничий из ГЛХУ «Лидский лесхоз».
«Наказали того, кого поймали, — говорит он, отмечая, что новый кодекс лоббируют как раз контролирующие органы, которые напрямую влияют на поступление денег от штрафов в бюджет. — Чтобы было больше статей Лесного кодекса, за которые можно предъявить меры административного взыскания».
«Самым большим нарушителем природоохранного законодательства являются специалисты лесного хозяйства, а не какие-то поджигатели. Ведь инспекция вместо того, чтобы где-то сидеть в засаде, приезжает в лес, где можно оштрафовать каждый столб. Если бы мне понадобилось написать 100 протоколов, я бы их написал. Это наболело», — рассказывает он.
В качестве примера лесничий привёл тот факт, что незаконной может считаться даже рубка, в документах которой несвоевременно поставлена дата. С другой стороны, чиновники утверждают: вопрос о том, что считать нелегальной рубкой, дискутируется и сейчас.
Ранее сказав о переполненности документа, Леонид Рожков отмечает, что в кодексе важны скорее интересы контролирующих органов: «Им интересно заложить не оказывающие серьёзного влияния нормы, на основании которых можно было бы поймать лесников».
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Новый Лесной кодекс изменит не только способ классификации лесов
Новый Лесной кодекс поставит леса Беларуси под угрозу уничтожения