Жизнь после жизни
Первого беларуса, который публично заявил, что интересуется биоурнами и хотел бы их продавать, мы увидели на сайте startidea.by, где авторы идей ищут материальную и нематериальную поддержку.
Парня зовут Андрей Кузьмич, он немного медик, чуть старше 20 лет и через 2 года станет выпускником-заочником МГЭУ им. Сахарова. Его проект появился на сайте 9 января 2015 года, и за это время получил лишь один положительный комментарий и никакой бизнес-поддержки.
«Урна для праха сделана из биоразлагаемых материалов, — так на сайте описывает Андрей данный продукт. — Внутри находится зерно, которое даёт ростки, когда урна посажена в землю… Этот проект позволить решить проблему с местом на кладбище и вашими затратами. Ваш близкий всегда сможет быть с вами рядом… Дайте жизнь после жизни».
«Живёшь с мыслью, что у тебя здесь разлагается хомячок»
— Откуда ты узнал про биоурны?
— Из интернета. Это замечательная идея: создавать экологические парки выгоднее, чем вырубать деревья на гробы.
Я загорелся. Взял брикет торфа, купил целлюлозы, кокосовой стружки… Однако всё было не так красиво, как на картинках. Я посадил в горшочек и получил результат. Дерево было небольшим: у меня не было мёртвого тела, которое служит удобрением. Суть ведь в том, что питательные вещества помогают дереву вырасти быстро.
Большинство моих знакомых не восприняли идею: как так, закопал хомяка, и сверху прорастёт дерево? И оно будет расти на окне? Мол, живёшь с мыслью, что у тебя здесь разлагается хомячок, смотришь и плачешь.
Мои родители — и не только они — сказали, что это дурная идея. Поколение старше 40 лет говорит, что традиции нарушать нельзя. Друзья твердили: «Заниматься этим можно, но что это тебе даст?»
Много не заработаешь: урна стоит копейки, себестоимость тысяч 20, и продаж будет немного, а значит, и выгода небольшая. Менталитет наш к такому пока не готов.
— А позитивные отзывы были?
— На сайте один человек написал: «Да, круто, поддерживаю». Делился с друзьями, знакомыми, коллегами на теперешней и прошлой работах, те отвечают, что прикольная идея, но им сейчас это не надо.
Согласившегося человека ещё не было.
— А если попробовать на хомячках-собачках, а не на людях?
— Это проще. Но семечко — не саженец, за ним нужен уход: посадить, поливать, если надо — защитить от ветра. Не все живут в деревне, а в квартире собаку поместить в горшок не представляется возможным.
Всё скорее стопорится на том, что идея ещё не вошла в сознание настолько, чтобы люди перешли к этапу действия. Поначалу у меня была мысль наладить отношения с теми, кто уже использует технологию за границей, и через ролики объяснить, что за процесс происходит. Но негативные отзывы перебили запал.
— Может, человеку будет проще, если ему продать урну, сделать за него всё и сказать: «Вот, поливайте»?
— Отличная идея, но ты найдёшь такого человека?
Аэрография, кризис и институт-университет им. Сахарова
— Был ли у тебя ранее опыт предпринимательских начинаний?
— Я занимался аэрографией, были клиенты. Сейчас их нет — кризис, кому захочется разукрашивать свой ноутбук, если это стоит долларов 300? Сами краски дорогие, и работа очень щепетильная. А заказы из России идут только профессионалам.
— А сейчас на кого ты учишься?
— Учусь в экологическом университете имени Сахарова, перешёл на заочное на биоэкологию, специализация — радиоэкология. Что будет в дипломе — неизвестно, но нам говорят, что будет диплом института Сахарова при БГУ по трём специальностям: эпидемиология, иммунология, радиоэкология.
Институт ли это будет или университет — преподаватели сами не знают. В сентябре всё узнают. А если нет — к выпуску-то точно.
— В твоей профессии много медицины?
— Да.
Медицина и цинизм
— У медиков есть специфический медицинский цинизм. Тебе подобное свойственно?
— У нас был такой предмет — медицинская этика. Там задавали этические медицинские вопросы. Например, убьёшь ли ты собаку, зная, что она спасёт жизни миллионам будущих собак или людей? Решишь ли ты пожертвовать собой ради миллиарда потомков?
Так, например, в 1980-е брали кролика и показывали студентам-медикам, как работает кровеносная система, спуская и вливая кровь, чтобы проследить, как меняются давление и пульс. И всё это показывали 30 группам за день на одном кролике. Человечно это или нет?
— А насколько человечна сейчас наша медицина?
— Человечна, мне кажется.
— Странно, что для того поколения, для которого спустить кровь 30 раз из одного кролика было нормальным, вырастить дерево из покойника — это плохо.
— Здесь немного по-другому. В случае с кроликом люди уже были готовы к тому, что увидят, и знали, что это необходимо, чтобы понимать, как всё устроено. С урной же вопрос в том, что они недоумевают, зачем что-то сажать, когда можно просто закопать. И никогда ничего подобного не видели.
— Дело не в цинизме самой идеи?
— Нет.
— Но старшее поколение считает, что это цинично?
— Старшее поколение… Это отдельная история. Конечно, если люди эту идею поддержат, я буду очень рад. Это довольно-таки интересно. Если так делают в США… Это была бы хорошая кармическая практика: если ты загубил жизнь тому же кролику — дай жизнь чему-то новому.
Кстати, биоурны продают по неплохой цене — около 70-80 долларов. Я думаю, что на этом можно сделать деньги.
От автора: К слову, в Российской Федерации стоимость таких товаров — 4000 российских рублей, что эквивалентно 75 долларам США.