Юбилей процесса
Для начала напомним, что VIII конференция министров «Окружающая среда для Европы» проходила в грузинском Батуми с 8 по 10 июня под девизом: «Экологичнее, чище, умнее!» и была посвящена двум темам: экологизации экономики и повышению качества воздуха. Такое решение принял Комитет по экологической политике Европейской экономической комиссии (ЕЭК), который наряду с Программой ООН по окружающей среде (ЮНЕП) выступает главным организатором этого мероприятия. Кроме основной повестки рассматривались образование в интересах устойчивого развития и общая система экологической информации в Панъевропейском регионе. Встреча была юбилейной: политическому процессу «Окружающая среда для Европы» исполнилось 25 лет.
Процесс этот по праву считается одним из самых важных экологических событий на континенте. В рамках него обсуждаются вопросы охраны биологического разнообразия, обеспечения устойчивого развития, внедрения природоохранных мероприятий во все сферы жизни, доступа общественности к экологической информации и другие. Помимо того, процесс служит основой для стратегических партнёрств между европейскими государствами и принимает политические решения, способствующие улучшению состояния окружающей среды в регионе.
А зародился он в 1991 году в чешском Добржише, когда участники I Панъевропейской конференции министров окружающей среды договорились создать новое Европейское экономическое пространство. С его помощью предполагалось объединить страны континента, разделённые на восточные и западные.
Впоследствии Европа соберётся ещё 7 раз: в швейцарском Люцерне в 1993 году, болгарской Софии в 1995-м, датском Орхусе в 1998-м, украинском Киеве в 2003-м, сербском Белграде в 2007-м, казахской Астане в 2011 году и, наконец, в Батуми нынче. На них были одобрены такие стратегически значимые инициативы, как Программа действий по охране окружающей среды для Центральной и Восточной Европы, Общеевропейская стратегия защиты ландшафтного и биологического разнообразия и «Библия НГО» — Конвенция о доступе к информации, участию общественности в процессе принятия решений и доступе к правосудию по вопросам, касающимся окружающей среды, или, другими словами, Орхусская.
Главные итоги встречи в Батуми
Восьмая конференция в Грузии помимо основной программы изобиловала пленарными заседаниями и параллельными секциями. Но всё же главными её результатами нужно считать принятие Декларации министров окружающей среды, добровольных Панъевропейских стратегических рамок экологизации экономики — инструмента, поддерживающего усилия стран по переходу к «зелёной» экономике и способствующего достижению Целей устойчивого развития, одобренных Генассамблеей ООН в 2015 году, утверждение батумских обязательств по «зелёной» экономике (БИЗ-Э) и программы действий в области очистки атмосферного воздуха. Последняя особенно актуальна в странах ВЕКЦА — субрегионе, охватывающем 12 бывших советских республик в Восточной Европе, Центральной Азии и на Кавказе, за исключением Латвии, Литвы и Эстонии. Сейчас там набирает обороты проблема стойких органических загрязнителей, формальдегидов, мелкодисперсных частиц и свинца в воздухе, особенно внутри помещений. На экологическую обстановку в регионе влияет также высыхание Аральского моря, ядовитые соли которого переносятся на дальние расстояния.
О собственных национальных инициативах по экологизации экономики заявили 34 страны. И наша республика — не исключение. Более того, министр природных ресурсов и охраны окружающей среды Беларуси Андрей Ковхуто с трибуны оповестил Европу, что «мы перешли от декларации к конкретным мерам «озеленения» экономики».
Объективности ради, и без нашего министра патетики и громогласных заявлений на конференции хватало. Исполнительный секретарь ЕЭК ООН Кристиан Фриис Бах провозгласил, что «переход на «зелёную» экономику требует изменений в обществе, и это будет непросто, так как нужна политическая воля». Для чего он призвал правительства всех стран «предоставить финансирование и изыскать частные средства», «использовать рыночные механизмы, субсидии на ископаемое топливо и реформы экологического налогообложения», «переходить на устойчивое сельское хозяйство и лесопользование», «сократить потребление воды за счёт эффективных систем ирригации», для оценки экосистемных услуг «внедрять счета природного капитала», поставив «в центр зелёного перехода» «правильный энергетически чистый баланс».
«Обязательно надо подключить гражданское общество. Без него, я думаю, мы не сумеем добиться результатов», — сказал Кристиан Фриис Бах. И здесь он особо подчеркнул роль Европейского экофорума, имеющего представительства в 20 странах. Вклад этой организации в процесс «Окружающая среда для Европы» был отмечен даже в итоговой резолюции.
Сопредседатель Европейского экофорума Мара Силина, взяв слово, призвала участников имплементировать решения конференции в работу правительств, посетовав, что за 25 лет не изобретено «никаких юридических норм, которые фиксировали бы конкретные обязательства страны». И выразила надежду, что к следующей встрече в 2021 году Европа станет, наконец, экологичной и чистой. Ей рукоплескал весь зал.
Медленно, но движется
— Мара, с высокой трибуны вы раскритиковали результативность конференции министров, сказав, что реального прогресса нет. А как бы вы оценили эффективность всего политического процесса «Окружающая среда в Европе» на протяжении 25 лет?
— Конечно, мы, как неправительственная организация, всегда хотим больше, чем это возможно. Но это хорошо, так как двигает процесс вперёд.
Я была на самой первой конференции министров в Добржише в 1991 году, и там тоже говорилось о едином европейском континенте, о том, что необходимо помогать странам Центральной и Восточной Европы и бывшего СССР улучшить состояние природоохраны и в других сферах. Потом Центральная Европа вступила в европейское сообщество, где, естественно, более строгие законы, которые должны соблюдаться. После чего всё внимание опять переключилось на бывший Советский Союз. Но это неправильно. Надо, чтобы на повестке встречи были вопросы, волнующие всю Европу, а не отдельные её части.
А во-вторых, несмотря на мои критические замечания, нельзя сказать, что всё плохо. Процесс медленно, но всё-таки движется. Так, один из его продуктов в 1998 году — Орхусская конвенция. В Киеве утвердили протокол по загрязнителям (Протокол о регистрах выбросов и переноса загрязнителей, подписанный в украинской столице 21 мая 2003 года. — Прим. Е.С.). И такие вещи очень важны, они являются обязательными к применению.
Часто мы делаем что-то на волонтёрских началах, например, подготовили стратегию по устойчивому образованию. И надо бы, чтобы на таких встречах присутствовали министры образования. А здесь никого из них не было. Как тогда нам работать вместе?
— Но ведь то же касается и экономики. Как можно говорить про её экологизацию, если на конференции нет глав соответствующих ведомств?
— Да, здесь не присутствовали министры экономики. И мы можем годами обсуждать «зелёную» экономику, но если профильные ведомства не будут вовлечены в работу, я думаю, ничего не изменится. А они просто не считают нужным участвовать. Поэтому процесс, конечно, хорош, потому что собирает вместе много международных организаций и представителей государства и общества. А для нас это важно, так как общественность — главная двигающая сила. Но я хотела бы, чтобы по итогам конференции принимался документ, который обязывал бы правительства делать что-то конкретное.
— На этой встрече собираются министры охраны окружающей среды. На ваш взгляд, как достучаться до ведомств, которым потом работать с принимаемыми на ней документами? Скажем, до министерства сельского хозяйства или промышленности как самых загрязняющих окружающую среду отраслей?
— Конечно, министерства финансов, экономики, сельского хозяйства более важны в этом политическом процессе. Но они не хотят даже слушать про окружающую среду! И здесь очень многое зависит от того, какие связи между ведомствами существуют в стране. Потому что это Европейская экономическая комиссия контролировать не может. Надо, чтобы министерства хотя бы разговаривали друг с другом. И я думаю, в настоящий момент это уже неизбежно. Хотят они того или нет.
Каким-то образом необходимо донести до них резолюцию, чтобы они тоже начали думать о проблемах окружающей среды. Нужно создать межведомственный комитет, который озвучивал бы принимаемые решения.
Однако, насколько я знаю, такими проблемами, страдают не только страны ВЕКЦА. Это болезненный вопрос для всей Европы. Потому что министерство природоохраны самое низкое по рангу среди остальных и при этом требует, придумывает законы, которые никто не хочет выполнять.
Со своей стороны мы, как неправительственная организация, можем проводить мониторинг, переводить документы, вести диалог с другими НГО, но мы не в состоянии писать законы, внедрять их и следить за выполнением. Это должно делать государство!
— На конференции был подписан Протокол о присоединении к Стратегической экологической оценке в Европе, и прозвучало мнение, что для беларусской общественности он может стать инструментом гласности. А как с этим обстоят дела в Европе?
— В Евросоюзе это обязательный документ в принципе. В законодательной базе в области охраны окружающей среды порядка 10 директив, которые страны должны внедрять. Одна из них — Стратегическая экологическая оценка (СЭО). Раз в год государства обязаны докладывать Европейской комиссии, что сделано, какие проекты рассмотрены до того, как были утверждены. Однако в Европе пока тоже не очень хорошо с внедрением СЭО.
— Сейчас весь фокус внимания сместился на постсоветские страны, и получается, что вопросам экологии в Западной Европе уделяется меньше внимания. Значит ли это, что там нет проблем? И в то же время я была удивлена, узнав, что во Франции сегодня обезвожены реки…
— Ещё на совещании в Добржише министр охраны окружающей среды бывшей Чехословакии Йозеф Ваврушек предложил единую для всей Европы экологическую программу, он не хотел разделять континент на западную и восточную части. Но тогда было такое время, и акцент сместился на страны бывшего Советского Союза. Считалось, что им нужно помогать развивать законодательную базу. Однако нельзя смотреть только на Восточную Европу и думать, что в Западной всё в порядке. У нас такие же проблемы, и их очень много. Конечно, в Евросоюзе развито законодательство, и тех, кто его не выполняет, карает Европейский суд. Но всё же, я считаю, настало время в ходе подготовки конференции в 2021 году начать рассматривать Европу в целом, потому что и в западной её части нужно решать целый ряд вопросов.
— Батумская конференция посвящена «зелёной» экономике и охране атмосферного воздуха. Почему заявлены именно эти темы? Означают ли они самые краеугольные проблемы? В общем, как формируется повестка?
— Данная тематика была составлена ещё до встречи в Астане. Тема «зелёной» экономики не нова. UNDP и другие организации давно работают над ней. Ещё до 2011 года Казахстан предложил заниматься «зелёной» экономикой и «зелёным ростом». Хотя многие были настроены скептически, потому что это очень обширный и многозначный процесс. И до сих пор нет единого мнения, что такое «зелёная» экономика. Но дошло до того, что в Астане все страны согласились заниматься этой темой. И сейчас мы продолжаем.
А насчёт воздуха — тема тоже не новая, сегодня наблюдается тенденция снижения его качества. Народ элементарно погибает от нечистого воздуха, причём больше, чем в дорожно-транспортных происшествиях или на АЭС.
Секретариат Конвенции ЕЭК ООН о трансграничном загрязнении воздуха на большие расстояния постоянно готовит доклады. Он и на эту встречу представил обзор и план действий. И почти все страны поддержали инициативу, сказали «да» системе мониторинга за качеством атмосферного воздуха и допустимых доз загрязняющих веществ в нём.
— Довольны ли вы тем, как раскрыты темы? Стоит ли ждать какого-то революционного эффекта от них?
— Я надеюсь, что насчёт воздуха мы добьёмся чего-то конкретного. В Женеве серьёзно занимаются этой проблемой. К каждой стране предъявляются очень строгие требования, государства обязаны докладывать, что делают и какие есть достижения. Там создан базис — рабочие группы в каждой конвенции, с которыми можно работать. Конечно, никаких голубых мечт у меня нет, но решения и план действий по воздуху будут. А вот по «зелёной» экономике не знаю. Стало чуть-чуть яснее, но…
— Бах предложил ввести экологические счета.
— Все эти идеи должны отражаться в итоговом документе — декларации.
— Процессу «Охрана окружающей среды» 25 лет. Начали бить в набат ещё в 1990-е годы, сейчас в конце 2016-го экологические проблемы не разрешились, а, наоборот, усугубились. Означает ли это, что конференция, как механизм, не имеет силы и, быть может, даже бессмысленна?
— Это провокационный вопрос! (Смеется.) Конференции как таковые не помогают — это ясно. Но они могут каким-то образом стимулировать встретиться с другими странами. Однако, я полагаю, что затрат времени и денег на них намного больше, чем пользы (по неофициальным подсчётам, организация собрания Батуми обошлась организаторам в 3 млн евро. — Прим. Е.С.). Самое важное — как итоги данной встречи станут внедряться на местах. Если это не будет приоритетом, если страны, приехав домой, начнут только восклицать: «О! У нас была очень хорошая конференция, так много было интересного!» — и всё останется на том же уровне, то она окажется бесполезной. Такие совещания могут дать какой-то импульс, но его надо поддерживать.
— Правильно ли я понимаю, что не принято подводить итоги предыдущих конференций, того, что сделано за 5-летний период, хотя стороны могли бы здраво и скептически проанализировать прошедший путь и усвоить уроки?
— В принципе, такая работа ведётся. За это отвечает Комитет по экологической политике ЕЭК, который раз в году устраивает совещание в Женеве, и есть довольно много документов. Но это не очень практикуется на конференции, что, с одной стороны, плохо, а с другой — хорошо, потому что и так хватает вопросов для обсуждения. Но когда государство делает национальный доклад, оно, конечно, много негативного о себе говорить не будет.
— Да, наш министр держался на публике молодцом. Его послушать, так в Беларуси всё хорошо, мы двигаемся вперёд. А как вам видится со стороны? Как бы вы охарактеризовали политику в области охраны окружающей среды в нашей республике?
— Сейчас во всех странах, и в Беларуси в том числе, наблюдается очень опасная и тревожная тенденция, когда участие общественности уменьшается. Более того, сокращается абсолютно вся поддержка, будь то финансовая, информационная — любая. В странах ЕврАзЭС первой гонение своих неправительственных организаций, объявляя их иностранными агентами, начала Россия. Вслед за ней другие государства стали практиковать нечто подобное. Например, Казахстан сейчас тоже старается приземлить НГО, чтобы не так активно участвовали. А здесь все представители выступают с хорошими докладами, дескать, у них всё замечательно.
Может, я не права и досконально не знаю ситуацию внутри стран, но, по-моему, появилась разница между общественными организациями. Есть так называемые неправительственные, которые находятся под контролем министерства и делают то, что оно им говорит. И это очень опасное веяние, так как дискредитирует другие организации, которые действительно работают.
НГО — движущая сила общества, которая помогает что-то делать и менять. Для этого они и существуют. Мы очень встревожены данной тенденцией, и не только в Беларуси. Но как и что делать — пока не знаем.
— В Европе тоже происходит нечто подобное?
— По-другому, но уже также чувствуется: стали учинять разные препятствия, начиная с лимитирования финансирования. А у нас много организаций, у которых нет доходов, они финансируются из разных фондов и проектов. Если это проект, то в его бюджет нельзя включить чисто организационную часть — зарплату, аренду. А как я могу реализовать какой-то проект, если у меня нет человека, который будет это делать? Если я не могу арендовать офис? Конечно, это не так чувствуется, как в вашей стране, но всё равно таких вещей в Евросоюзе стало происходить больше…
Дата и место следующей конференции министров «Охрана окружающей среды для Европы», которая в 2021 году отметит 30-летие процесса, пока открыты.