«В 1986 году я поступил на первый курс Львовского пожарно-технического училища МВД СССР. Прошло уже почти полгода с момента аварии на атомной станции, к ситуации на ней не то что привыкли, но как-то притерпелись. Во всяком случае, работы по ликвидации последствий катастрофы хоть и освещались регулярно в средствах массовой информации, но большинством воспринимались как вполне рутинный вид деятельности.
Конечно, о чернобыльских пожарных, до конца выполнивших свой служебных долг, об их трагической судьбе знал каждый курсант. Сочувствовали и даже завидовали: ребята такой подвиг совершили, практически закрыли собой не только страну, но и всю Европу. Поэтому когда в конце сентября наш командир дивизиона майор Фетисов перед строем спросил, кто желает поехать на ликвидацию Чернобыльской аварии, все, как один, сделали шаг вперёд. Оказалось, от каждого дивизиона требуется отобрать всего по три человека. Уж не знаю, по каким критериям проходил отбор, но выбор комдива пал на меня, Сашу Свентицкого и Васю Божко. Главным в нашей группе из 10 человек был назначен старший преподаватель пожарно-технической подготовки майор Александр Судницин.
На подготовку к командировке выделили полдня. За это время мы успели получить командировочные удостоверения, сухой паёк на сутки, новенькое обмундирование и даже туалетные принадлежности. В 8 часов 31 сентября мы уже были во Львовском аэропорту, откуда обычным гражданским рейсом нас доставили в Киев. В Жулянах уже ждал военный грузовик, на котором мы доехали до военного аэродрома под Киевом. Там погрузились в вертолёт и вскоре оказались… в чистом поле километрах в 10 от атомной станции. Вскоре на горизонте появился автобус «ПАЗ», за рулём сидел старший лейтенант милиции. Он и доставил нас к административному зданию станции. Сказал «Ждите!», как-то по-особенному, с лёгкой жалостью, посмотрел на нас и укатил.
Но это я теперь про жалость понимаю. А тогда… Стояли, ждали, шутили. Страха ни у кого не было. А вот растерянность и недоумение ощущались. Это же кому сказать: какие-то курсанты-первокурсники, салаги, а нас машина ждёт, вертолёт встречает, офицер в качестве водителя сопровождает. Ну, а когда к нам подошёл главный инженер станции и пригласил в свой кабинет, мы и вовсе дар речи потеряли — чем такой чести удостоились?
В кабинете инженер (фамилию, к сожалению, не помню) чётко и без лишних реверансов обрисовал обстановку и стоящую перед нами задачу. Оказалось, что во время взрыва 4-го энергоблока АЭС повреждения получила вентиляционная труба. Она имеет четыре площадки, на каждой находятся радиоактивные вещества, которые необходимо сбросить вниз. Эту работу мы и должны были выполнить вместе с курсантами Харьковского пожарно- технического училища. Помню, кто-то из парней разочарованно вздохнул — всего-то? Правда, насторожила просьба- требование главного инженера сдать ему на хранение документы и ценные вещи. Сдать потребовалось всё: паспорта, служебные удостоверения, комсомольские и партийные билеты, деньги, часы, даже обручальные кольца. Приступить к выполнению задания мы должны были утром 1 октября.
Разместили нас в приспособленном для этого убежище, которое располагалось прямо под административным зданием станции. Уже жившие там «партизаны» — солдаты, призванные из запаса — показали, где можно получить постельные принадлежности. Вскоре пронёсся слух, что прибыла машина с различными напитками (без спиртного!), и нам разрешили брать их. Какие угодно и сколько душа пожелает. Бесплатно! Ужин проходил в столовой, окна которой были заставлены свинцовыми щитами. Готовили для нас, как оказалось, офицеры МВД, и готовили отменно.
На следующий день после завтрака нас пригласили в специальное помещение, оборудованное под раздевалку. Там приказали снять наше новенькое обмундирование и облачиться в прошедшее дезактивацию х/б и сапоги. Каждому выдали индивидуальный дозиметр и какими-то запутанными коридорами и лестницами провели в помещение наверху, где были установлены несколько мониторов. Как мы догадались, отсюда работники станции следили за тем, что происходит на крыше и в районе вентиляционной трубы 4-го энергоблока. Нам удалось разглядеть, что на крыше уже работают «партизаны», расчищая её от радиоактивного мусора.
Нас подвели к специально сделанному проёму в крыше, к которому была приставлена трёхколенная пожарная лестница. По ней мы и поднимались к месту работы. Вдвоём с напарником мы очищали вентиляционные трубы на 2-й площадке. Работали по сигналу: сирена — туда, сирена — обратно. Интервал 10 минут, за которые нужно было собрать как можно большее количество мусора и сбросить его в специальный контейнер. Все сделали примерно по одной вылазке, и уже ближе к обеду нам приказали прекратить работы.
Честно признаюсь — никто из нас не думал, что совершил что-то героическое. Хотя, не скрою, было приятно на общем построении получить Почётные грамоты Президиума Верховного Совета СССР, а к ним денежную премию в размере 800 советских рублей. К тому же всех обещали представить к награждению орденами Красной Звезды.
После того как сдали индивидуальные дозиметры, всем выдали справки о полученной дозе облучения — по 22 рентгена «на нос». Затем провели в душ и заставили тщательно вымыться. На выходе из помывочной стоял человек с дозиметром, который каждого внимательно обследовал и отсылал назад в душевую. Минимум по три раза заставил мыться, некоторых и больше. После сытного обеда отправились в обратный путь по уже известному маршруту. С той лишь разницей, что перед посадкой в вертолёт на Киев с нами захотел сфотографироваться незнакомый генерал-полковник.
В Киеве нашу группу расселили в какой-то гостинице, из которой строго-настрого запретили самостоятельно выходить. Там же нас обследовал врач-терапевт. На следующий день нас посадили в автобус и повезли на экскурсию по городу. Заехали и на стадион «Динамо», где нас окружила толпа корреспондентов из газет, телевидения и радио. Правда, с нами они практически не общались, всё больше фотографировали.
Как оказалось, это был первый и последний выход в один из красивейших городов страны. Три последующие недели мы провели в республиканском госпитале МВД УССР, где проходили углублённое обследование. Чего там эскулапы наобследовали — не знаю до сих пор, но в конце октября все благополучно вернулись во Львов. Где нас тепло встретили, предоставили каждому 10 суток отпуска и вручили медали «За отвагу на пожаре». Видно, обещанные ордена кому-то другому понадобились. Досадно, конечно, было, чего там… Только ведь в нашу службу не за орденами приходят.