Степану Латыпову, известному арбористу и борцу с борщевиком, защитнику мурала на Площади Перемен и главному популяризатору ежей в Беларуси, присудили 8,5 лет колонии усиленного режима и обязали выплатить штраф размером 300 базовых величин.
Изначально его обвиняли в мыслепреступлении – по версии так называемых правоохранительных органов он планировал травить их самих химикатами, которые хранились у него дома.
Тот маленький нюанс, что Латыпов был эдаким генералиссимусом в беларусской войне с борщевиком, обвиняющих не интересовал. Впрочем, их вообще ничего не интересовало, кроме того факта, что этого выскочку, который посмел задавать вопросы людям в балаклавах, надо жестоко наказать.
По закону жанра сейчас я должна подробно, но при этом будто бы невзначай, описать все положительные черты характера Степана, обязательно вспомнить про его любовь к ёжикам и то, как он воткнул себе в шею ручку прямо во время судебного заседания. Но я не буду этого делать, потому что вы и так знаете, что Латыпов – всеобщий любимец, фанат ёжиков и достаточно эмоциональный человек, который то ли случайно, то ли сознательно как бы показывает нашу общую реакцию на происходящий ужас.
Но репрессивной машине на всё это наплевать. Ну, боролся с борщевиком, ну, лечил деревья, ну, любит ёжиков, ну, воткнул ручку себе в горло в зале суда. «И что с того?» – скучающим голосом спрашивает беларусская судебная система.
Ей всё равно, что молоть – убийц-рецидивистов или народного любимца с площади Перемен. Эта система – монструозный дракон, которому голова нужна только для того, чтобы в неё есть. И он ест. Всех, кто встречается на пути – арбориста, студентку, бывшего посла, представительницу штаба Тихановской, подростка с эпилепсией, учительницу английского, правозащитницу, водителя, многодетную мать, барабанщика, журналистку, бывшего следователя.
История Степана Латыпова – это, безусловно, акт государственного террора, направленный на запугивание широких масс. Но кроме очевидного послания «мы придём за всеми активными» этот террор демонстрирует ещё одну идею: «нам всё равно, кто ты».
В Беларуси ни у кого не должно быть иллюзий, что бывшее сотрудничество с государственными системами или отдалённость деятельности от прямой политической борьбы как-то поможет в ситуации, когда эта конкретная хата станет не крайней, а на очереди.
За последние месяцы негосударственные организации ощутили это на собственной шкуре – неважно, как долго после начала правового дефолта и государственного террора они пытались «продолжать вести диалог с властями» и «быть конструктивными, несмотря ни на что», тот самый каток репрессий проехался и по ним.
Это жуткое послание системы может не просто пугать, а буквально парализовать волю и вводить в ступор. Пожалуй, такая реакция вполне логична и справедлива – невозможно ведь спокойно реагировать на то, что невинных людей задерживают, пытают и отправляют в тюрьму на много лет, а многочисленные социальные проекты закрываются, из-за чего тысячи людей остаются без помощи.
Да, пессимизм в нынешней ситуации вполне предсказуем, но не надо забывать и об обратной стороне медали. Чем больше невинных людей за решёткой, тем больше окружающих узнают и эмоционально включаются в происходящий террор. И тем быстрее тает та слабая поддержка, которая у режима Лукашенко всё ещё есть.
А чем больше обозлённых людей внутри страны и чем сильнее санкции снаружи, тем быстрее Степан Латыпов и остальные политзаключённые выйдут на свободу. В конце концов, и к войне с борщевиком надо как-то возвращаться.
И пусть режим игнорирует все предыдущие заслуги и проступки людей, у нас-то все ходы записаны. И что ж поделать, придётся как-то увековечивать ежиков в топонимике новой Беларуси. Народная любовь – она такая.