Гидрорежим первобытного леса
Состояние лесного массива Беловежской пущи — одна из насущных проблем, которая волнует сегодня учёных. Оно напрямую зависит от водного режима территорий, на который, в свою очередь, влияют работы по мелиорации в здешних краях. Свою лепту вносит и уже очевидное изменение климата.
«Проблема осушения актуальна для Полесья, в том числе для территорий, которые мы называем первобытным лесом и считаем нашей гордостью», — говорит Виктор Фенчук, ранее председатель ОО «Ахова птушак Бацькаўшчыны» (АПБ), а теперь — руководитель Международной программы в поддержку заповедности Беловежской пущи, которая осуществляется нацпарком, АПБ и Франкфуртским зоологическим обществом.
В рамках программы проводятся мероприятия, направленные на сохранение и восстановление компонентов природного комплекса, и научные исследования.
Сначала царь, потом компартия
Мелиорация основательно изменила облик пущи.
«Исторически заболоченные леса занимали здесь большую площадь, — рассказывает Виктор. — Это были территории, где охотились цари, потом — компартия. Все хотели сделать лучше для зверя, и начинали подсушивать леса, создавать искусственные водоёмы. Потом была масштабная мелиорация 1950-1960 годов. По оценкам, до 3/4 водно-болотных угодий Беловежской пущи трансформированы».
По мере проведения и в зависимости от интенсивности мелиоративных работ уровень грунтовых вод в Беловежской пуще снижался. За последние десятилетия вода ушла на глубину от 0,5 до 1,5 метра.
«И это серьёзное падение уровня грунтовых вод за достаточно короткий период. В результате мы видим проблемы с древостоем, когда, например, из него “выпадает” ель», — обозначает проблему Виктор Фенчук и поясняет, что подобный скачок грунтовых вод особенно сильно влияет на породы деревьев, имеющие поверхностную корневую систему.
В определённые промежутки времени на периферии некогда подсушенного болота Дикое становится достаточно сухо для древесных видов. А с их появлением заметно увеличивается испарение влаги.
Как ельник стал дубравой
Эти процессы привели к изменению в породном составе лесного массива Беловежской пущи, в частности к уменьшению количества еловых насаждений. Хотя Виктор Фенчук утверждает, что трансформация началась ещё в 1960-х годах.
«Ели как биологическому виду в пуще ничего не угрожает, но как основная лесообразующая порода она, конечно, теряет своё значение», — подчёркивает он.
Если в 1990-х годах в старой части пущи ельников было около 10%, то сейчас осталось только 4%.
«Изучив данные лесной инвентаризации 30- или 40-летней давности, мы увидим, что лес (на одном из участков пущи. — Прим. ред.) тогда характеризовался как еловый. То есть в первом ярусе преобладала ёлка», — рассказывает Дмитрий Бернацкий, старший научный сотрудник нацпарка «Беловежская пуща».
Сейчас же на участке, о котором идёт речь, — произрастают дубы. Вызывает ли данный факт беспокойство в нацпарке?
«Это естественные динамические процессы: ёлка уходит из Беловежской пущи, — отвечает Дмитрий. — Её уход связан с осушением по периметру и климатическими изменениями».
Ель покидает не только пределы пущи, но и повсеместно Беларусь: раньше она составляла почти 11% лесного фонда страны, а сегодня — 9,2%.
Ясень может исчезнуть из лесов, как исчез вяз
Но есть явление, в отношении которого научные сотрудники настроены не так философски, — усыхание ясеня. По словам Дмитрия, оно происходит по всему европейскому континенту.
«Эта проблема намного более серьёзна, чем с ёлкой, — подтверждает он. — Если площадь ельников в Беловежской пуще сократилась наполовину, то ясеня осталось около 10%. То есть теоретически вероятно почти полное его исчезновение».
Эта порода, по словам научного сотрудника, может получить такой же статус, как у вяза. Сейчас он практически исчез в Беларуси, в Беловежской пуще встречается в основном в виде подроста, а в ХIX — начале ХХ веков вязы были обычными, широко распространнёными деревьями.
Молодое поколение может вырасти более адаптированным
Проблема ели на слуху, а про ясень, который начал усыхать примерно в середине 2000-х, говорят мало. Почему?
«Процесс усыхания ясеня менее заметен, потому что его меньше. Это не такая важная с точки зрения лесообразования порода. Он не преобладает в лесу, растёт в смешанном виде, и, даже если погибает, это не так видно. Но ситуация с ним намного более серьёзная. Ясень — стенобиот, вид, который обитает в достаточно узких экологических рамках», — объясняет Дмитрий.
Этой породе нужны определённые условия увлажнения и богатые почвы — подходящих мест в Беларуси немного. Но её будущее не так уж предопределено:
«В естественном возобновлении ясень присутствует. Теоретически есть шанс, что он сможет адаптироваться. Даже если в основной массе деревья погибнут, есть шанс, что молодое поколение вырастет более устойчивым с точки зрения адаптации, — говорит Дмитрий Бернацкий. — Ведь, скорее всего, проблемы являются гидрологическими: ясень не успел адаптироваться к изменению грунтовых вод. Это одна из гипотез, скорее всего, близкая к правде».
Институт леса: Возможно, деревья адаптируются
Проблему исчезновения некоторых пород в Институте леса предлагают решать вырубкой больных деревьев и генетическими исследованиями. Заместитель директора научного учреждения Владимир Усеня предполагает, что вмешательство человека может не понадобиться:
«Пока мы не можем прогнозировать, как поведёт себя природа. Например, в 2004 году били тревогу по поводу усыхания дубрав. В 2016-м этой проблемы нет. Деревья подстроились под обстоятельства. Возможно, это произойдёт и с елью».
