Михаил Михайлович – бывший военный. На пенсию ушёл в звании майора. Живёт на даче в садовом товариществе в нескольких километрах от Бреста. Двухэтажную голубятню обустроил прямо на участке. От калитки путь к ней пролегает под типичной дачно-виноградной аркой. Сейчас в двухэтажной избушке живёт 200 голубей различных пород. Не тех «одомашненных», которые путаются под ногами на площадях, а красивых, отборных птиц.
Голубеводством Михаил Михайлович увлекся с пяти лет.
«Дедушка поехал на рынок, купил пару ленточных. Вон они сидят, смотри. Такие красивые красногрудые. Голуби детства. У них по хвосту ленточка белая. Вон желтый сидит такой же ленточный».
Своей голубятни в семье не было. Птиц подселили в птичий домик соседа.
«Дед принёс и сказал: это будут голуби моего внука. Всё. Я приходил, говорил: „Так, где мои голуби?“ Малой, но вредный был. Раньше жизнь была. Молодежь занималась голубями, спортом. А сейчас интернет. В футбол – на компьютере. У меня в детстве двор был маленький. Ребят – семь человек. Мяч летал везде. Один человек всегда стоял и окна защищал, чтобы не побили», – смеется собеседник.«Это была целая война, кто поймает голубя»
Уже в сознательном возрасте у Михаила Михайловича появилась своя голубятня во дворе по улице Орджоникидзе в Бресте. Заботились о птичьем домике на двоих с другом и его отцом. Это сейчас голубятни днём с огнем не сыщешь, а раньше были в каждом дворе. По словам собеседника, время было интересное, но со своими нюансами:
«Голубятни трещали только так. В нашей голубятне столько замков было, что нужен был портфель ключей. Пока откроешь, уже весь мокрый. Замки открыть, засовы. Воровали друг у друга. Голубятни были почти в каждом дворе. На одном бульваре голубей держали старшина и музыкант. Голубятни у них были в сарае, один рядом с другим. И друг у друга голубей ловили», – вспоминает Михаил Михайлович.
Голубеводы птиц покупали, дарили, обменивали, захаживали друг к другу в гости, любовались. Даже если порода одна, характер у каждого пернатого свой, как и оперенье. Поэтому самые ценные особи нуждались в усиленной охране.
«Это была даже целая война, кто поймает голубя. Интересная жизнь была. Вот один увидел у другого голубя хорошего. И всё. Из Граевки шли в центр, из центра – на Граевку. Голубятники все друг к другу ходили. Хоть нас были сотни, мы друг друга знали. Знали, у кого какая птица, как летает. Какую птицу, если поймал, нужно спрятать, потому что хороший голубь. Но всё равно знали, где голуби. А сейчас улетел – и всё. С концами. Не найдёшь», – объясняет Михаил Михайлович.
Возникающие конфликты голубеводы решали сами: «Разборки были одни. Ты чужую птицу поймал, а её хозяин ночью пришёл, голубятню взломал и её обратно забрал», – смеется собеседник.
«Так и людей»
К своим голубям Михаил Михайлович относится с нежностью. Имена не дает – все-таки 200 птиц, – но знает характер и повадки каждой. «У меня был один голубь хитрый. Я когда всех голубей выпускал полетать, он вылетал из голубятни и садился на соседний дом за трубу. Голуби полетали, устали, начинают садиться, он из-за трубы вылетает и с ними садится. Это был цирк. Я всё время удивлялся. Куда он делся? Пересчитываю голубей в небе, одного не хватает. Пересчитываю, когда садятся, – все есть. Стал смотреть. Только открываю дверь голубятни, он фррррр и полетел за трубу. Голуби садятся – он с ними», – делится собеседник.
«Как и у людей», складывается у голубей личная жизнь:
«Живут голуби по парам. У каждого своя полка. Хороший самец может отвоевать и две полки, и будет пара на них сидеть, а другая – на полу. Самец и самка заботятся друг о друге. Это целый ритуал. Начинают пароваться: целуются, друг за другом ухаживают, чистят пёрышки друг другу. Потом яйца откладывают. Самец сидит днём, охраняет, самка – ночью. Потом выкармливают вдвоём птенца. Обычно пары живут вместе. Могут, конечно, распароваться: молодёжь выведут и разбегутся, а могут и остаться на всю оставшуюся жизнь».
