«Скотозаговор» — американский фильм 2014 года. Фильм наполнен иронией, статистикой, говорящими цифрами и удобными графиками. Рассказчик — эколог Кип Андерсен в юности увлёкся фильмом про изменение климата, и старался уменьшить свой экослед: ездил на работу на велосипеде, покупал энергосберегающие лампочки, сортировал мусор и экономил воду.
Ему показалось, что этого недостаточно. Кипу попался отчёт ООН, в котором говорится, что наибольший ущерб окружающей среде приносит животноводство. Эта отрасль очень сильно влияет на глобальное изменение климата, потребляет треть всей пресной воды планеты, использует до 45% суши, является ведущей причиной мёртвых зон океана и вымирания видов.
Коровы в процессе пищеварения производят больше парниковых газов, чем весь наземный и воздушный транспорт — 18% против 51%. Вырубаются леса под пастбища и деградируют земли. Чтобы прокормить животных, требуется очень много продуктов и воды. Для добычи природного газа в год используется 379 миллиардов литров годы, и только в США при животноводстве — 130 триллионов воды. Для одного гамбургера весом 100 граммов требуется 2,5 тысячи литров воды. Таким образом, 1 гамбургер — это два месяца принятия душа.
Тем не менее, на сайтах ведущих природоохранных организаций о вреде животноводства нет ни слова. Кип начинает собственное расследование «скотозаговора». Фильм вскрывает противоречия в ментальности людей. Природоохранная организация «Oceana» говорит, что если вы хотите спасти рыбу — съешьте её, фермеры, которые искренне считают, что любят животных, разводят их на убой, а деревенские жители, которые из птенца выращивают взрослую утку, убивают её на обед. Кто навязал нам такую систему ценностей?
На просмотр пришло немного гродненцев — около десяти. Среди них были веганы, вегетерианцы, всеядные, и люди, ограничивающие употребление мяса.
— Иногда на мероприятия приходят прошаренные веганы, и это круто, — говорят организаторы, — Но лучше всего, когда приходят люди, которые едят мясо. Потому что люди, которые были далеки от всего этого, увидят правду. И когда человек выходит из аудитории, ему приходится искать оправдания поеданию мяса.
Вячеслав Косинеров, один из организаторов, говорит, что веганство — это не диета. Это образ жизни, при котором отсутствует дискриминация, спесишизм.
— Частично наша цель — построить общество, где люди бы несли перечисленные выше ценности. Мы не приемлем антропоцентризма. Он проявляется не только в диете, а и в отношении к миру. У нас лет слова «лес» — есть «лесные угодия». Нет «животных», а есть «животные ресурсы», «сельскохозяйственные угодия». Богатые люди навязали нам эту систему ценностей. Мы против них, и веганство — одно из направлений, с которым мы работаем, чтобы этого не было, — говорит Вячеслав.
Из обсуждения фильма стало ясно, что не все гродненцы разделяют понятия «веганство» и «вегетарианство». Гродненские веганы покупают еду в основном в супермаркетах, а не специализированных магазинах. Найти такие точки в небольшом городе проблематично. К тому же, отметила одна из организаторов Марина, в специализированных магазинах иногда завышают цены.
А в обычных магазинах можно купить продукты для веганского обеда очень дёшево. Веганство обойдётся недорого, если готовить из местных продуктов. Картошка, свёкла, морковь, капуста — это вкусно, дёшево и более экологично, потому что они не транспортируются издалека.
Врач Владимир считает, что работники физической сферы не могут обойтись без мяса. Этот миф опровергают веганы, которые активно занимаются спортом. Владимир также говорил, что есть болезни, при которых от мяса отказываться опасно, — например, анемия.
Марина посоветовала болеющим заменить мясо финиками, гранатами, орехами, инжиром и сухофруктами.
Гродненцы спрашивали, можно ли воздействовать на промышленное животноводство при единичных случаях отказа от мяса? Вячеслав уверен, что можно.
— Мы пробуем повлиять на людей, повлиять на посетителей и директоров дельфинариев и зоопарков. Я помню, как возле дельфинария две семьи развернулись и ушли, прочитав про них правду в наших листовках. За полчаса мы забрали небольшую прибыль у тех, кто издевается над животными. Если бы было больше активистов, пикеты проводились бы чаще, мы добились бы большего экономического урона.
Хотя лучше модернизировать предприятия под производство, например, соевых продуктов. Например, на фабрике «Oreo» делают и веганское, и «классическое» печенье. Значит, реально переформатироваться.
Владимир, ссылаясь на медицинские учебники и «не одно поколение учёных», приводит цифры: 250 грамм мяса в две недели — это норма, которую надо съедать. Вячеслав говорит, что на любое исследование может привести два альтернативных, но не менее авторитетных.
Гродненцы размышляли над постепенным отказом от мяса и сокращением его потребления. Гродненка Лариса говорит, что по последним данным, мы и так стали есть меньше мяса, но причины этому сугубо экономические. Катя считает, что веганом надо становиться постепенно.
Такая позиция неприемлема для этичных веганов, которые отказываются от мяса не по причине здоровья, а потому что убивать ради котлеты животных — неестественно. Врач Владимир задается вопросом: а выдержит ли пищеварительная система человека, который резко перейдёт с мясоедства на веганство? Организаторы уверили, что никогда не слышали о подобных проблемах от друзей-веганов. А Катя считает, что позитивная мотивация намного важнее, чем мотивация страхом. Сама она сократила потребление мяса, когда сестра-вегетарианка показала сайты с интересными вегетарианскими рецептами. Один гродненец считает, что если хочется есть мясо, лучше его съесть, чтобы чувствовать себя лучше и поддержать психическое здоровье.
Общий вывод, который сделали гродненцы — надо начать с себя. А это повлияет на наш общих круг. Животные — наши соседи, и мы должны их охранять, а не использовать. И не отбирать у них права, которые у них есть.
— Благодаря нашим мероприятиям десятки людей стали веганами — это чувствуется по обратной связи, — говорит Вячеслав. — Но я понимаю людей, которые не дают проехать грузовику, спасают корову из коровника, хотят изменить что-то прямо сейчас. Потому что пока ты идёшь, говоришь, где-то кого-то убивают, загрязняют реку, выжигают лес. Я сам за такие методы. Там проводят манифестации, перформансы, эксперименты, на улице рассказывают про скотобойни. Это более действенно, но для этого надо сформировать сообщество.
Спрашиваю у Вячеслава, построим ли мы когда-нибудь общество, построенное на таких идеях.
— Трудно сказать. Даже если учитывать, что этого не произойдёт, нас это не остановит. Даже если мы занимаемся тем, что никогда не осуществится, если это мечта. В фильме видно, что если мы не остановимся, произойдёт коллапс. Поэтому мы сделаем всё, что в наших силах. Я не могу сейчас просто молчать. Если я не добьюсь правды, я хотя бы буду смотреть в свое отражение без стыда.