Любое решение, направленное на изменение ситуации в ближайшем будущем, должно включать контроль выбросов парниковых газов путем поэтапного отказа от ископаемого топлива и перехода на альтернативные технологии, которые не нарушают среду обитания человека, обеспечивая при этом энергию, необходимую нам для функционирования в качестве вида.
Эта отрезвляющая реальность побудила некоторых видных экспертов вновь повернуться в сторону ядерной энергетики. Ее адвокаты заявляют, что она чистая, эффективная, экономичная и безопасная. На самом деле это не так.
Ядерная энергетика не просто дорогая, но и представляет серьезную опасность для физического и психологического благополучия людей.
По данным Агентства энергетической информации США, средняя стоимость ядерной энергетики составляет около 100 долларов за мегаватт-час. Сравните это с 50 долларами США за мегаватт-час для солнечного и 30-40 долларами США за мегаватт-час для наземного ветра.
Финансовая группа Lazard недавно заявила, что затраты на возобновляемую энергию сейчас «на уровне или ниже предельных затрат на традиционную генерацию», то есть на ископаемое топливо, и намного ниже, чем на ядерную.
Теоретически эти высокие затраты и длительные сроки строительства могут быть снижены. Но у нас было более полувека, чтобы проверить эту теорию, и, похоже, она была опровергнута.
В отличие от почти всех других технологий, стоимость ядерной энергии со временем возросла. Даже ее сторонники признают, что она никогда не была конкурентоспособной по стоимости в условиях свободного рынка, а ее критики отмечают, что ядерная отрасль пошла по «отрицательной кривой обучения».
И Агентство по ядерной энергии, и Международное энергетическое агентство пришли к выводу, что, хотя ядерная энергетика – это «проверенный низкоуглеродистый источник электричества при базовой нагрузке», отрасли придется решать серьезные проблемы, связанные с затратами, безопасностью и удалением отходов, если она призвана сыграть значительную роль в решении проблемы изменения климата.
Но есть более глубокие проблемы, которые не следует игнорировать. Они связаны со страхом и реальностью радиационных эффектов. Речь идет о том, что можно назвать «невидимым загрязнением», о том, что в теле человека поселился какой-то яд, который может нанести удар в любое время – даже у тех, кто, казалось, не пострадал от ядерной катастрофы. И этот страх не является иррациональным, поскольку отсроченные радиационные эффекты способны на это.
Кроме того, катастрофические ядерные аварии, хотя и нечастые, могут привести к физическим и психологическим последствиям в огромных масштабах. Ни одна технологическая система никогда не бывает идеальной, но уязвимость ядерной энергетики особенно велика.
Улучшения в разработке проектов АЭС не могут исключить возможность взрыва ядерного реактора. Это может произойти из-за экстремальной погоды; от геофизических событий, таких как землетрясения, вулканы и цунами (например, тот, который вызвал событие Фукусима); от технического сбоя; от неизбежной человеческой ошибки.
Само изменение климата работает против ядерной энергии. Сильные засухи могут привести к остановке реакторов, так как окружающие воды станут слишком теплыми, чтобы обеспечить жизненно важную функцию охлаждения.
Сторонники ядерной энергетики неизменно преуменьшают масштаб последствий катастрофических событий на Фукусиме и Чернобыле. Они указывают на то, что в этих двух бедствиях было зарегистрировано относительно немного немедленных смертей, и это правда.
Но они не в состоянии адекватно учитывать медицинские прогнозы. Хаос, как стихийных бедствий, так и злоупотреблений со стороны властей, привел к значительному расхождению в оценках.
Но информированные оценки в связи с чернобыльским проектом предполагают смертность от рака в диапазоне от нескольких десятков тысяч до полумиллиона человек.
Исследования Чернобыля и Фукусимы также выявляют психологический страх невидимого загрязнения. Этот страх поглотил Хиросиму и Нагасаки, и люди на Фукусиме мучительно связывали свой собственный опыт с опытом людей в городах с атомной бомбардировкой.
Ситуация в Фукусиме все еще далека от физической или психологической стабильности. Этот страх также преследует Чернобыль, где произошли большие вынужденные перемещения населения, и где целые районы, отравленные радиацией, остаются непригодными для жизни.
Сочетание фактического и ожидаемого радиационного воздействия – страха невидимого загрязнения – происходит везде, где используются ядерные технологии: не только на местах атомных бомбардировок и крупных аварий, но также в Хэнфорде, штат Вашингтон, в связи с отходами плутония от производство бомбы в Нагасаки; в Роки-Флэтс, штат Колорадо, после десятилетий ядерного производства; и на испытательных полигонах в Неваде и в других местах после того, как солдаты подвергались облучению после испытаний атомной бомбы.
Само наличие ядерных реакторов порождает проблему ядерных отходов, для которой не найдено адекватного решения, несмотря на полвека научных и инженерных усилий. Даже когда реактор считается ненадежным и закрывается, как это произошло недавно с реактором Пилигрим в Плимуте, или закрывается по экономическим причинам, как в Вермонт Янки, накопленные отходы остаются на площадке опасными, по сути, навсегда.
В соответствии с Законом о политике в отношении ядерных отходов 1982 года Соединенные Штаты должны были разработать постоянное хранилище для ядерных отходов; почти 40 лет спустя в США все еще нет этого хранилища.
Наконец, существует серьезнейшая опасность: плутоний и обогащенный уран, полученные из ядерных реакторов, способствующих созданию ядерного оружия.
Технологии, необходимые для обогащения урана до уровня промышленного реактора, могут быть легко расширены для производства оружия. Когда работает коммерческий реактор, он производит плутоний, который попадает в высокоактивные радиоактивные отходы.
Где бы ни использовалась обширная ядерная энергия, существует вероятность ее превращения в оружие. Конечно, это потенциальное вооружение делает ядерные реакторы заманчивой целью для террористов.
В настоящее время в мире насчитывается более 450* ядерных реакторов. Если ядерная энергетика будет использоваться в качестве спасательной технологии, их станет во много раз больше.
Создавая всемирную цепь ядерно-опасных зон, мы создадим планетную систему потенциального самоуничтожения. Бояться такого развития событий разумно.
Что иррационально, так это игнорировать эту озабоченность и настаивать после более чем полувекового опыта, что «четвертое поколение» ядерной энергетики все изменит.
Сторонники ядерной энергетики часто сравнивают ее с углем. Но уголь – не проблема, он уже уходит с мировой сцены. В то время, как возобновляемые источники энергии являются частью экономической и энергетической революции: они доступнее, масштабнее и дешевле, чем прогнозировало большинство экспертов.
Чтобы использовать возобновляемые источники энергии в необходимом масштабе, нам потребуются улучшить систему накопления энергии, интегрировать энергосистемы, интеллектуальные приборы и инфраструктуру зарядки электромобилей. Мы должны предпринять всеобщее усилие, как во времена Второй Мировой войны или, по иронии судьбы, при создании атомной бомбы.
Усилие, которое включает в себя все области науки и техники, чтобы сделать возобновляемые источники энергии неотъемлемой частью американского образа жизни.
Газ и атомная энергия будут играть переходную роль, но делать планетарную ставку на технологию, которая неизменно неэффективна и представляет серьезную угрозу для нашего тела и нашего разума, не прагматично.
Прежде всего, нам необходимо освободиться от «ядерной мистики»: волшебной ауры, которую излучает ядерное излучение со времен Марии Кюри. Мы должны поставить под сомнение ложное представление «мирного атома», которое всегда сопровождало нормализацию ядерного оружия.
Мы должны освободиться от ложной надежды на то, что технология, предназначенная для окончательного разрушения, может быть превращена в окончательное улучшение жизни.
* Примечание редактора. Из них 416 фактически работали по состоянию на июль 2019 года.
Эта статья впервые появилась в The Boston Globe и была переиздана с любезного разрешения редакции и авторов с небольшими изменениями в Beyond Nuclear International. Перевод на русский - Зелёный портал Об авторах: Роберт Джей Лифтон – автор книги «Смерть в жизни: выжившие в Хиросиме», а в последнее время - «Отклонение климата» и предстоящей «Потерянной реальности» Наоми Орескес – профессор истории науки и дочерний профессор Земли и Планетарные науки, Гарвардский университет.