Речь пойдёт о формировании спальных районов, о вызовах, с которыми они сталкиваются по всему миру в ХХІ веке, и возможных решениях этих проблем. Отдельно мы остановимся на «спальниках» на постсоветском пространстве и, в частности, на исследованном нами минском районе Серебрянка.
Что такое «спальник»?
Под спальным районом обычно понимается жилой район крупного города, расположенный на его окраине. Жители «спальника» ежедневно ездят на работу в центр города, а в свой район возвращаются только на ночлег. Спальный район зачастую отличается монофункциональной, монотонной средой.
Как правило, здесь имеется только минимально необходимая инфраструктура для поддержания жизнедеятельности человека: магазины (супермаркеты, гипермаркеты), детские сады, школы, остановки общественного транспорта, поликлиники.
При этом большая часть застройки — это типовые многоэтажные дома без ярко выраженных отличительных признаков. В то же время в спальных районах практически отсутствуют возможности для работы и отдыха — они сосредоточены в более центральных районах. Соответственно, большая нагрузка ложится на общественный транспорт, который выполняет роль связующего звена между спальными районами и центром города.
Все эти характеристики в той или иной мере типичны для спального района любого крупного мегаполиса в мире, будь то Минск, Москва, Берлин или Мехико (хотя постсоветские спальники имеют некоторые отличительные черты, о которых будет сказано позже). И похожесть эта обусловлена процессами, которые происходили в городах всего мира в прошлом веке.
Как формировались спальники?
Исследователи говорят о том, что основная причина появления спальников — это высокие темпы индустриализации, и стремительный рост населения городов в 20 веке. Промышленная революция привела к тому, что большое количество людей стало перебираться из сельской местности в города в поисках работы.
Вокруг индустриальных зон возводилось типовое массовое жилье для максимально быстрого расселения работников предприятий. Особенно остро жилищный вопрос встал в послевоенное время, когда такое массовое строительство было единственным выходом из ситуации острой нехватки жилплощади.
Спальники и социальное неравенство
Быстрое разрастание спальных окраин стало причиной дисбаланса в развитии разных частей города. Одновременно с увеличением периферии росла и символическая значимость центра города как его самой живой и привлекательной, наполненной событиями и активностями части.
В центре происходило все самое интересное и важное, сюда стекались жители других районов за неимением чего-либо аналогичного ближе к дому. В результате появилось такое явление как«культ центра». Географическое расслоение породило социальное, увеличилась разница в качестве жизни, возможностях, а вместе с тем и престижности центральных и периферийных районов. Так «спальники» стали символом пространственной иерархии и социального неравенства.
Во многих западных странах (Франция, Италия, Швеция, США) спальные районы со временем стали восприниматься как синоним иммиграции и этнической напряженности: кольца безликих многоэтажных домов на городских окраинах в основном заселялись малообеспеченными группами и этническими меньшинствами. Так формировались районы-гетто, за жителями которых закрепилась стигма — негативная ассоциация группы людей с чем-то постыдным, непрестижным, отталкивающим; сильный отрицательный стереотип.
Спальники и экология
Еще одна проблема от чрезмерного «расползания» городов по многоэтажным окраинам — в том, что городская среда становится несоразмерной человеку физически: расстояния между разными частями города увеличиваются, и на перемещение из пункта А в пункт Б уходит все больше времени. В таких городах люди вынуждены тратить несколько часов ежедневно на дорогу, чтобы добраться из дома на работу и назад. Увеличивается потребность в личном транспорте, транспортные магистрали требуют расширения, а это, в свою очередь, ведет к пробкам, загрязнению воздуха и уничтожению общественных пространств.
Город, который изначально создавался для людей, превращается в город для машин
Жизнь человека в таком городе напоминает замкнутый круг: из-за нехватки свободного времени и комфортных общественных пространств большую часть времени люди вынуждены проводить в закрытых частных пространствах квартир, магазинов, офисов и транспорта, так как других сценариев времяпрепровождения среда им не предлагает — для них просто не предусмотрено места. Вследствие этого растет анонимность, люди страдают от нехватки общения.
Те общественные пространства, которые появляются по внешней (городских властей) инициативе, далеко не всегда удовлетворяют потребности местных жителей разных возрастов и социальных групп. Такие пространства часто вызывают у людей чувство отчужденности, то есть отсутствия эмоциональной связи с местом, привязанности к нему и другим его жителям. В такой среде очень сложно зарождаться росткам самоорганизации людей и локальным сообществам, которые могли бы совместно начать улучшать город и адаптировать его под свои нужды.
О планировке советских городов
Для постсоветского пространства проблемы спальных районов особенно актуальны; многие города здесь представляют собой типичный образец моноцентризма. В планировке советских районов был заложен принцип функционализма, то есть четкого разделения городских территорий по их основным функциям: зона производства и зона отдыха, административный центр и спальный район. На работу люди ездили в производственные зоны, а ночевать — в предназначенные для этого спальные кварталы.
Специфика советских спальников заключалась еще и в том, что это были не естественно сложившиеся образования, а реализация особого социального, политического, экономического и архитектурного проекта. Замысел был в том, чтобы «создать» новый антропологический тип —советского человека. Для этого важны были два принципа:
-
равенство и отсутствие дифференциации в жизненном уровне людей;
-
полное обновление человеческого сознания.
В переводе на язык урбанистики эти принципы предполагали, во-первых, полную стандартизацию жилищных условий, при которой качество жилых домов определялось их дешевизной и функциональностью, а не эстетической привлекательностью.
Во-вторых, считалось, что жители не должны быть отягощены какими-либо традициями или принадлежностью к социальным объединениям и сообществам, кроме профессиональных, то есть тех, что формировались по месту работы. Соответственно, в сообществах по месту жительства, в низовой самоорганизации почти не было надобности.
Городская среда Серебрянки
В Серебрянке во многом использовались те же самые принципы, что и при проектировании других спальных районов в городах СССР. Район создавался в 1970-е годы в первую очередь как жилой микрорайон с типовой застройкой, а функцию общественных пространств в Серебрянке выполняли так называемые «общественные фокусы». Правда, последние имели скорее торгово-бытовую, нежели культурную или социальную направленность. Из культурных учреждений был запроектирован только районный Дом Культуры, который впоследствии трансформировался в кинотеатр «Салют».
Поэтому и сейчас в Серебрянке существуют проблемы, типичные для спальных районов: весьма монотонная и отчужденная городская среда, недостаток взаимодействия и общения между жителями района, а также приспособленных под это пространств. Не хватает общественных площадок для проведения свободного времени, которые удовлетворяли бы нужды разных категорий людей (детей, подростков, молодежи, пожилых, людей среднего возраста); ощущается дефицит образовательных и культурно-развлекательных активностей, локальных сообществ. Нередки конфликты между пешеходами и владельцами машин, ограничены возможности для трудоустройства (основная часть вакансий — в торгово-бытовом секторе, изредка они есть в образовательном).
В то же время из общения с жителями района становится очевидно, что у них есть запрос и на культурный досуг (искусство, музеи, танцы), и на спортивную инфраструктуру, и на детские площадки и развлечения, а также летние кинотеатры, кафе, места для прогулок с друзьями, музыку. Причем, запросы эти высказывают люди очень разных возрастов и социальных категорий. То есть очевидно, что жителям важна эмоциональная составляющая городской среды и разнообразие проживаемых в ней сценариев. Монофункциональный район, где есть только жилье и минимальная коммерческая инфраструктура, а за всем остальным нужно ехать в центр, их не совсем устраивает.
Города без центра
По всему миру противопоставление городского центра и периферии постепенно теряет актуальность. Этому способствуют, с одной стороны, рост недовольства горожан и критика неравномерного развития городов, а с другой стороны, развитие коммуникаций, фриланса и удаленной работы, которое накладывает отпечаток на повседневную жизнь горожан и меняет окружающую среду.
Современные исследователи-урбанисты все больше говорят о необходимости полицентричного развития крупных городов. Оно предполагает возможность жить, работать и проводить свободное время в одном и том же районе, когда все необходимое для полноценной жизни расположено в пешей доступности. В этой модели города представляются как совокупность самодостаточных кластеров, каждый из которых имеет свой собственный центр (пешеходный, культурный, торговый) и свое лицо, идентичность, культуру. Разные части города соединяются ландшафтными разграничителями: парками, лесами, речками и т.д.
Люди начинают проводить больше времени в своем районе, отпадает необходимость в маятниковой миграции из спальника в центр, а вместе с ней — и потребность в ежедневном передвижении на большие расстояния на автомобилях или общественном транспорте. Вследствие этого города становятся более экологически устойчивыми, а у людей освобождается больше времени для досуга.
Хороший пример полицентричного города — Лондон. Лондон имеет свой центр, но в повседневной жизни большинства горожан он особенно значимой роли не играет. Вместо этого по всему городу рассредоточено множество других подцентров, которые выполняют функцию коммерческих и культурных хабов, оттягивают на себя часть экономической и социальной активности, и тем самым делают нагрузку на инфраструктуру равномерней.
Так на смену пространственной иерархии, где ценность территории определяется ее близостью или удаленностью от городского ядра, приходит сетевая структура города, основанная на горизонтальных связях между районами.
Полную версию текста читайте здесь