Каталин Геннбург является членом местного парламента города и земли Берлин (Abgeordnetenhaus) от социалистической партии Die Linke. Также она является представительницей по вопросам городского развития, туризма и смарт-сити, занимается городской политикой для женщин. По профессии и образованию она исследовательница городской среды. В партии более 20 лет, входит в парламент и в правительство от правящей коалиции.
Берлин подходит женщинам больше, чем другие мегаполисы
Я родилась в маленьком городе возле Лейпцига в Восточной Германии, бывшей ГДР. Когда мне было 14, мы с родителями переехали в пригород Берлина. Потом я изучала в Берлине философию и исторический урбанизм.
– Помните ли вы своё первое впечатление от Берлина?
Я его не любила, ездить туда с родителями было стрессом. Но всё изменилось во время учёбы: я открыла для себя ночную жизнь города и как он функционирует днём, как устроено пространство и как пользоваться местом, где я живу. Я начала каждый день использовать метро, ходить в соседние магазины и выстраивать новые социальные отношения – из всего этого, как мы знаем из теории, и появляются общественные пространства.
От редакции. Способ производства общественного пространства – понятие, которое ввёл французский философ и социолог Анри Лефевр. Его одноимённая книга, посвящённая городу как продукту социальных отношений, вышла в 1974 году.
Ещё позже я познакомилась с политическими структурами и последние 20 лет посвятила занятиям политикой.
Город для женщин – это как?
Среда всегда является зеркалом общества, как мы знаем из истории градостроительства. Например, в 1990 Западный и Восточный Берлин были разными во многом. Антифеминистская организация общества, безусловно, отражается на планировании городской среды.
Женщины становятся всё более уязвимыми в условиях коммерческой, платной инфраструктуры, следовательно, вы можете видеть, как они дискриминируются с точки зрения производства общественного пространства. Например, сейчас идёт дискуссия о бесплатных туалетах в общественных местах. Я борюсь за то, чтобы они были не только там, где туристы (где, кстати, тоже нужно платить за уборную), но и там, где люди, у которых есть дети или идут месячные.
Важным моментом является инклюзия и исключение женщин-матерей. Будучи матерью, я столкнулась с проблемами жизни в большом городе с маленьким ребёнком – я воспитывала дочь одна на протяжении двух лет. Не имея водительских прав, мне надо было планировать свои ежедневные поездки заранее, продумывая дорогу в детский сад или проверяя, есть ли рядом детская площадка.
Этот вопрос ежедневных расстояний очень важен с точки зрения градостроительства, и с ним ещё предстоит много работы. Далеко ли ехать до доктора или в магазин? Посмотреть на город в локальной перспективе очень важно при планировании и изучении городов, эти вещи очень влияют на жизнь женщин.
– Можно ли утверждать, что Берлин подходит для женщин?
Ну как сказать. Он подходит женщинами намного больше, чем другие крупные города. Берлин был и остаётся социальным местом, я никогда и нигде не чувствовала себя безопаснее, чем в Берлине. Хотя вряд ли это приятное место для детей: моя 12-летняя дочь не очень хорошо знакома с тем, как устроен город. К тому же тут множество незнакомых людей.
В то же время Берлин стал гораздо более капиталистическим за последние десятилетия. Его инфраструктура меняется под влиянием культуры потребления, экономические отношения определяют направление развития. И в итоге мы получаем неориентированную на общество инфраструктуру, из-за которой страдают женщины и другие уязвимые группы населения. В особенности уязвимы те из них, кто является дискриминируемым одновременно по несколько признакам. Так из-за социальных рамок некоторые группы людей оказываются исключёнными из общества.
Изменений на местах добиваются женщины, в политике – мужчины
– Как считаете, можно ли связать городское развитие для женщин и экологию?
Безусловно, и за последние годы я видела множество доказательств этому.
В 2016 году меня первый раз избрали в парламент. С того времени и до сих пор я активно вовлечена в деятельность общественных организаций, а те, в свою очередь, близки к сообществам местных жителей, которые борются за изменения на локальном уровне.
Женщины возглавляют большинство этих групп. Потому что обычно именно они активны на локальных протестах. Абсолютно противоположную ситуацию мы видим с репрезентацией в парламенте, где решения принимают мужчины.
Таким образом, [локальные группы] могли бы указать феминистски ориентированный способ реструктурировать градостроительство и сделать его более инклюзивным с точки зрения семей. Постоянное участие местных сообществ [в развитии города] реально необходимо. Это помогло бы иначе планировать будущее города, вовлекая граждан, а не указывая им сверху. Спускать видение сверху – старомодный способ, который нужно сделать демократичнее. Нам нужно видение городской среды от самих людей.
– А что насчёт этих мужчин в парламенте? Я имею в виду, люди ведь живут вместе, имеют семьи. Раз у мужчин есть возможность, то почему они не могут репрезентировать потребности женщин?
Хороший вопрос. Дело в том, что мы сейчас наблюдаем кризис репрезентации, есть огромная разница между количеством мужчин и женщин, избранных в парламент. И эта проблема гораздо шире вопроса парламента. У нас во всех партиях используются весьма старомодные структуры власти и репрезентации, которые нужно сделать демократичнее.
Кризис в обществе настолько глубок, что нужны масштабные реформы. Этот кризис можно заметить по протестам на улице. Например, два года назад в мире проходил крупный климатический страйк, а у нас в парламенте – пленарное заседание. Дети на улице повторяли: «Спасите Землю!» Как вообще можно поддерживать нормальную атмосферу в парламенте, когда происходит такое? Это похоже на ситуацию, которая была у нас в 1968 году с восстанием студентов.
Добавить феминизма и выступить против капитализма
– Как Берлин меняется сейчас, в частности, в отношении женщин?
У нас прошли выборы и сейчас действует новое правительство, очень либеральное, и оно притворяется зелёным. Они отменили законодательную норму, запрещающую аборты. Эта норма действовала ещё с эпохи нацизма и была только в Западной Германии (аборты не полностью легализованы в Германии – ред). Они также хотят отказаться от дискриминации трансгендерных людей на уровне законодательства.
Это прекрасно, но главный вопрос всё же в другом: проблемы общества тесно связаны с капиталом и имуществом, многие современные проблемы появились только из-за этого. Ваша способность повлиять на общество зависит от размера вашего имущества и капитала. Ещё много вопросов с разницей в зарплатах между мужчинами и женщинами. Особенно когда люди говорят: «Так было всегда, зачем что-то менять». Но это просто-напросто несправедливо.
И все эти вещи отражаются на том, как выглядит город. Ведь, как я сказала, производство общественного пространства всегда отражает то, что происходит в обществе.
В Германии мы наблюдаем новую волну феминизма. Каждый год проходят протесты, и они становятся всё больше, особенно после появления движения Black Lives Matter и других. Люди на улицах выдвигают требования, которые никак не отражаются на действиях политиков. Феминистского видения там нет, и это тревожно.
Нам необходимо соединить антикапиталистическую перспективу с феминизмом. Так социальные отношения, которые являются способом производства общественного пространства, начнут влиять на градостроительство.
