В Латвии разыгрывается медвежья драма, перерастающая в трагедию. Дикий бурый медведь всё приходит и приходит к людям, и за это его планируют убить. Особенно интересной эту историю делают аргументы, которые использует Управление по защите природы. В неволе, говорят, медведь не будет счастлив. Поэтому лучше сразу его убить.
Ситуация развивалась так: в округе Валка два медведя стали приходить в населённые пункты. Ломали заборы, топтали огороды. В общем, хулиганили. Их пытались сначала отпугивать светом и шумом, но не помогло. Тогда их словили и увезли в разные леса, и разлучение частично сработало – один медведь перестал выходить к людям. Ну, а второй продолжил походы к людям.
Управление по защите природы пыталось пристроить его в какой-нибудь зоопарк, но им везде отказывали, и теперь чиновники говорят, что медведя, возможно, «ликвидируют», и что это, вообще-то, даже лучше содержания в неволе. Ведь в вольере зверь был бы несчастен.
Мне очень сложно в этой истории избегать манипулятивного по своей сути сравнения с эвтаназией людей. Но государство и правда же не рассматривает вариант эвтаназии детей, от которых отказались родители, потому что в интернатах их ждёт не особенно счастливая жизнь. Потому что есть понятие ценности жизни как таковой, которое общество охраняет настолько тщательно, что принудительно лечит людей, пытавшихся покончить с собой. И в большинстве стран мира эвтаназия под запретом вне зависимости от тяжести состояния.
Впрочем, принципиально разное отношение к жизни людей и других животных – не новость. Есть очень много случаев, когда собак убивают за проявление агрессии к человеку, но я никогда не слышала об обратном – чтобы специалисты вынесли заключение, что живодёра надо «ликвидировать» из-за опасности для природы. Человеческое общество абсолютно антропоцентрично, и у этого есть свои плюсы и минусы, а такие истории, как с латвийскими медведями, показывают, что не должно быть иллюзий относительно настоящих целей государственных органов по защите природы.
Возможно, вы назовёте меня наивной идеалисткой, но я убеждена, что такие структуры должны защищать именно дикую природу, а не делать её наиболее удобной для человека. И в этой конкретной истории с медведями Управление по защите природы должно до последнего противиться убийству медведя. И уж тем более не должно оно называть убийство ликвидацией. Это пропагандистский термин, который традиционно используют, говоря об убийстве преступника на месте преступления, чтобы снизить уровень разрушения психики у силовиков. Дегуманизация врага – старый способ смириться с реальностью, в которой убийство другого человека надо признать приемлемым и даже желательным.
Что же должно делать Управление по защите природы? Искать возможность строить вольер, в котором медведю будет хорошо житься. По словам Инты Ланге, руководительницы Природных троп Лигатне, в существующие вольеры селить медведя нельзя, а постройка нового обойдётся в 3-4 тысячи евро без проектирования. В Рижском зоопарке ничего подходящего тоже нет, да и зарубежные зоопарки не проявили интереса.
В общем, странная, очень странная история получается – Управление по защите природы не хочет выделить или хотя бы инициировать сбор средств на постройку вольера, потому что медведя проще убить. А на глобальном уровне вырисовывается очень печальная картина – человек отбирает у диких зверей территорию, и если те в какой-то мере становятся неудобными, просто убивает их.
Но давайте тогда уже переименовывать Управление и говорить открыто, что оно занимается реорганизацией дикой природы для большего комфорта человека.
И на всякий случай: в Латвии не зафиксировано ни одного случая нападения дикого медведя на человека.