Комиссионки – до боли знакомые, но не очень популярные
Практически истаявшая льдина советской эпохи – звучно назвали в одном из медиа комиссионные магазины, которые можно найти в Минске. Да, они ещё существуют. По словам автора, многие уходят из бизнеса, потому что комиссионки не пользуются в столице большим спросом. Их сейчас в Минске около десятка.
По словам одного директора такого магазина, Павла, желающих продать вещи больше, чем купить. Хотя в целом он не пессимист и в 2012 году, на момент публикации, был уверен: спрос есть.
О беларусских комиссионках иногда отзываются пренебрежительно: мол, обычный секонд-хэнд. Некоторые воздерживаются даже в случаях, когда потребности есть, а денег нет: “Никогда не приобретал подержанных вещей и в ближайшее время не планирую. Лучше потерпеть, но накопить на новую, пусть и скромную одежду и мебель”.
Может быть, это и иллюстрирует одну из причин непопулярности.
Старые вещи – это стыдно?
Те, кто приравнивает комиссионки к секонд-хэндам, могут посещать их или нет по аналогичным причинам. В мае «Зелёный портал» попробовал разобраться в них.
От советского дефицита, который просуществовал с 1920 годов до 90-х, донашивания и перешивания, мы пришли в современный мир. И нас встретили магазины с б/у товарами, которые успешно напоминают о травме нескольких поколений. Один из вызовов таких бизнесов – преодолеть стереотип людей о том, что б/у покупают те, кто беден, и что это стыдно.
– Есть ещё большое число людей, относящихся к second-hand как к магазинам с некачественным товаром, как к чему-то в тазиках, к обноскам от буржуев. До сих пор встречаются люди, которые при посещении испытывают чувство стыда и страх быть замеченными, — рассказывает Виктор Василевич, директор сети магазинов розничной торговли «Second-hand».
Блошиные рынки
Иногда стереотипы работают меньше: блошиные рынки выглядят веселее, как у нас, так и «у них», в Европе. Известный минский – недалеко от рынка в Ждановичах и гордо именуем Поле чудес. Там есть модельки, книжки, колёсики, самовары, инструменты и скромно хрустящие травкой диплодоки.
В Европе, которую мы любим ставить в пример, часто проходят барахолки прямо посреди города, или в определённый, заранее назначенный день в крупной деревне. Там можно купить, кажется, всё и порой за смешные деньги.
Извечная старая техника: на французской барахолке недалеко от Шартра – старый фотоаппарат за пару евро, где разные режимы включаются с помощью отдельно сделанных сменных карточек. Бра – та же цена. В голландском городке можно найти расписанную тарелку за 3 евро и встретить русского антиквара, который шепчет: бери, это не машинная штамповка.
В ретро-магазине: «К нам заходит одна девушка – типаж 30-х годов»
Можно изрядно удивиться, попав в соседнюю Россию – или, по крайней мере, в Санкт-Петербург. Здесь не один и не два ретро-магазина, как их называют (рынки-барахолки, конечно, тоже есть).
Почему? Может быть, из-за хипстеров популярности так называемого винтажного стиля, или в силу ностальгии по былым временам, советским или царским. Или ещё по каким-то причинам, о которых сами питерцы не знают.
Нам повезло случайно познакомиться с продавцом такого магазина Владимиром – длинноволосым мужчиной 54 лет. Он не захотел фотографироваться или назвать фамилию, но согласился пообщаться.
Ретро-магазинчик находится в небольшом помещении на Ямском рынке (адрес – Марата 53, секция 15). В нём более 100 наименований товаров.
- Много ли таких магазинов в Питере?
- Сейчас – очень много. Почему? Винтаж. Есть целая группа населения – молодёжь – которая покупает винтажную одежду и ходит в ней по городу. Не только на тусовсках. К нам заходит девушка одна – типаж 30-х годов. Миленькая, хороший мейк-ап и похожа на актрису из фильма 30-х.
- Что обычно ищут люди?
- Всё подряд, это же как клуб по интересам. Кто-то ищет запчасти, и ценник на них часто адекватный. Кто-то – тарелочки. Старина, быт. Но много и комиссионных товаров, от антикварного до винтажного.
В кино любят старые помады
Есть места, где только бижутерия, где-то целую секцию занимают косметика, парфюмерные флакончики, от старинных до 60-х годов. Ведь киношники любят старые краски: современными так не сделать, оно другого тона. Она киношница ходила, она помады покупала.
У кого-то ведь лежат они в сундуке. Новые, нетронутые пачки.
- Но они же портятся со временем?
- Ой… (вздохнул). Не всё портится. Если она запечатанная, что с ней будет? Свойства могут теряться, появится запах, но цвет останется. Вот, например, тушь за 40 копеек, на которую – тьфу! – плевали раньше, чтобы размочить.
Ёлочная игрушка за $330
Есть коллекционеры новогодних игрушек, у них коллекции по 1000 штук, по 3000. И есть ёлочные игрушки, которые стоят по 20 000 штука (примерно $330 – ред). Вы бы купили за такие деньги игрушку? Нет? О, вы не маньяк.
- Нет… Вообще не маньяк. Но помню, были такие штучки в моём детстве, – показываю на звёздочки из фольги.
- Не может быть! Это в моём детстве были. Это 70-е годы, но 80, не позднее. Некоторые вырезали дырочку и вешали на гирлянду – была такая снежинка светящаяся на ёлке.
- О, верхушки! Стеклянные!
- А это 70-е годы. Время же летит очень быстро. То, что было просто, стало винтажом. А ещё попозже – антиквариатом.
«Мы говорим: ничего не выкидывайте. Дайте вещам вторую жизнь»
- Получается, что тут есть вещи очень дорогие, а есть подешевле?
- Конечно. Есть и середины XIX века. Лампа, например: керосиновая, но переделанная в электрическую. Да, человеку непросвещённому понять сложно. Тут много чего интересного есть.
Кстати, многие к винтажу, антиквариату приходят чуть попозже. Практически все под старость лет приходят к этому. Мы всем говорим: ничего не выкидывайте. Дайте вещам вторую жизнь.
- А что сюда точно не возьмут?
- Это непредсказуемо. Могут принести дорогую вазу и параллельно – дешёвую ерунду. Но мы сдатчику не отказываем – человеку нужно и с тем, и с другим расстаться. Помочь надо. Хотя, например, копейки не берём – слишком много тонкостей.
- Так много предметов… Наверное, надо ещё так разложить, чтобы всё вместилось?
- Это ещё не много.
Шкаф из груши за $1000
- А смотри, шкаф. Какой шикарный! Это очень известная питерская фабрика, тончайшая работа – кружево по дереву! По груше, представляешь? Это дорого. А видишь, какая она светлая? Ему, наверное, лет 100-120. Цвет шикарный, натуральный. Внутри шпонировано красным деревом. Это Мельцер – мебель, которая считалась самой дорогой в России.
Многое русское котируется дороже, чем европейское. Ведь русское почти всё уничтожено. Такой шкаф в Европе стоил бы 100-150 евро, а этот – 55 000 рублей (почти $1000 – ред.)
- А какая самая необычная вещь, которую вам приносили на продажу?
- Галоши. Их постоянно покупают. Есть ли сейчас похожие вещи? Да. В Узбекистане.
Владимир решает, что надо, пользуясь случаем, тоже что-то спросить:
- А почему, как вы говорите, у вас почти нет таких магазинов?
- Ну… - тянем мы неуверенно. – Может, из-за войны? Хотя война закончилась 75 лет назад.
- Да. Уже новый антиквариат появился. Значит, это недоцененный вариант! – радостно заключает собеседник.
- А есть ли у вас в небольших городах такие магазины?
- Мне кажется, везде есть.
Ностальгия и сандалики по ГОСТу
Поняв, что мы из Беларуси, к разговору подключается коллега Владимира, дама того же возраста:
- Здесь один мальчик заходил. Говорит: вы знаете, я иностранец. Я: «вы так хорошо по-русски говорите!» Он: «я из Беларуси». Так смешно было. Какая Белоруссия заграница? Дай бог, чтобы всё вернулось на круги своя. Безумие какое-то.
И продавцы снова переходят к лирике: показывают советские детские сандалики 1974 года.
- Всё по ГОСТу, – говорит женщина-продавец. – Кстати, ни одного равнодушного, трогают все. Внутри – кожа! Супинатор есть. Сладкие!
Недалеко стоят будильники по 50 рублей (меньше $1), говорят, их берут для декора. Мы купили один потенциально рабочий. На прощание Владимир и его коллега попытались снабдить нас сувениром – керамичекой ручкой от унитаза XIX века. Без унитаза, конечно.
- Хотите? Всего 500 рублей ($9 - ред). Зато какой сувенир! – говорит женщина. – У ценителей она стоит на порядок дороже. Правда, у нас никто не берёт. Но все хотят посмотреть. Это даже для советского времени редкость… Это дореволюционное.