Весной 2018 года стало известно о заключении договора между правительством Москвы и Архангельской области. Согласно договору на границе республики Коми и Архангельской области, а именно на станции Шиес будет построен мусорный полигон твердых бытовых отходов на 500 тысяч тонн мусора ежегодно. Подготовка к стройке началась почти сразу, никого не смутило отсутствие у застройщика ООО «Технопарк» необходимых документов и экологических экспертиз. Местные жители взбунтовались.
Пикеты и митинги, петиции и письма президенту Путину, в которых подробно объяснялось — мусорная свалка будет стоять на болоте и через сложную систему рек и озер отравит окружающую среду. Не только жизнь близлежащих поселков, но природа всего богатейшего Русского Севера окажется под угрозой. Со временем у станции возник импровизированный палаточный городок с дозорными постами по периметру, где круглосуточно дежурят активисты, перекрывая подъезды необходимой для строительства тяжелой техники.
Власти неоднократно пытались разогнать палаточный городок, на активистов заводили административные и уголовные дела. Саму железнодорожную станцию Шиес вообще попытались убрать с карты — с лета прошлого года поездам запрещено делать там остановку — а это самый удобный способ добраться до места — вокруг на десятки километров ни души. Однако защитники Шиеса не сдаются, уже полтора года они живут в лесу, надеясь предотвратить появление свалки. Стройка пока заморожена. Но только пока — застройщик собирает необходимые документы.
Станция противостояния
Впервые я приехала на станцию Шиес в марте прошлого года, когда протест только набирал обороты. Тогда еще не было понятно, сколько люди продержатся. Никто не предполагал, что такая стихийная акция может иметь длительный эффект. Но время шло, а все оставалось на своих местах. Менялись условия существования, их временное пристанище постепенно обрастало бытовыми удобствами.
Менялись условия взаимодействия активистов с застройщиком, полицией и чоповцами, охраняющими место строительства. Власти пробовали разные методы: от изнуряющего бездействия, когда казалось, что зимние холода сами сделают свое дело, до провокаций и физической расправы. Доходило и до столкновений, реанимации и арестов активистов. Однако люди все не расходились:
«Строительство мусорного полигона здесь незаконно. Мы свою землю не отдадим, она — всё, что у нас есть», — говорят они.
Вокруг станции Шиес болотистая местность. Без резиновых сапог можно добраться только до первого поста, и то с трудом. На самом полигоне по всему периметру вырыты канавы для отвода воды. Мои высокие ботинки, прорезиненные до щиколотки, показали свою непригодность сразу: один неаккуратный шаг — и ты в воде по колено. Именно болота являются основным аргументом протеста. Экологи утверждают — захоронение отходов будет иметь гибельные последствия.
Для полигонов такого типа нужны территории с определенным уровнем залегания грунтовых вод, иначе мусор — неважно, в какое количество слоев защитной пленки он упакован, — отравит почву и водоемы. В случае с полигоном Шиес сточные воды будущей свалки легко могут попасть в реку Вычегду, протекающую в нескольких километрах от полигона, а через нее — в Северную Двину и Белое море.
Однако застройщик ООО «Технопарк» утверждает: болот здесь нет. Как до сих пор нет у застройщика ни экологической экспертизы местности, обязательной при строительстве полигонов для свалок, ни даже разрешения на само строительство.
«Мы тут каждую кочку в лесу знаем. Всю жизнь здесь охотимся, грибы и ягоды собираем, — говорит Александр Нейман, житель ближайшего населенного пункта, поселка Мадмас в 25 километрах от станции. — Весной дороги в топи превращаются, на машине не проедешь. А они нам рассказывают, что здесь болот нет».
Александр с самого начала участвует в протесте, организует людей на постах. Мужчина средних лет, отец большого семейства — у него трое детей, младшая дочь в этом году пошла в пятый класс. Саша постоянно в делах: то дежурит на посту, то развозит людям необходимые для жизни в походных условиях вещи, то встречает кого-то и помогает добраться до места. Его телефон не смолкает ни на минуту.
Идем с ним через мост, чтобы на посту около переправы через реку Вычегду забрать канистры с топливом для генератора и отнести его на другой пост.
«Я работаю пожарным в Мадмасе, все выходные на Шиесе. Уже и не помню, как выглядела жизнь до этой стройки, все дела с того момента замерли. Дома баня недоделана, ремонт на полпути остановил, семью не вижу. Ну а что делать, я не могу сложа руки сидеть и смотреть, как из моей земли помойку делают», — говорит Александр.
Для местных жителей ситуация предельно прозрачна: стройка незаконна и угрожает жизни всего Русского Севера. Конфликтов между сотрудниками ЧОП и людьми на постах было много. При этом местная полиция всегда на стороне застройщика. Пик конфликтов пришелся на эту весну: активистам пачками оформляли административные аресты. При этом все заявления самих активистов на произвол сотрудников ЧОПа остаются без ответа.
Иногда это доходит до абсурда. В мае жительницу Урдомы Марину Дзюба сотрудники ЧОПа взяли за руки и за ноги и выкинули в канаву. Марина получила серьезную травму спины. В интернете опубликована видеозапись происшествия. Марина написала заявление в полицию. Итог: она сама отсидела 5 суток за «нападение на сотрудника ЧОП».
Коммуна
В августе этого года активисты объявили об образовании коммуны. Своей стихийностью и принципиальностью она напоминает Парижскую коммуну XIX века. В ее основу легло два принципа: справедливость и братство.
Съемка: Анна Шулятьева/специально для «Новой», монтаж: Александр Лавренов/«Новая газета»
Совершенно разные люди стали плечом к плечу, поддерживают друг друга, здесь все равны. «Все просто, — объясняет мне жительница Урдомы Анна Шекалова. — Коммуна — это общность людей. Мы живем вместе: кто-то моет, кто-то убирает, кто-то баню топит. Все это без приказа, все от сердца.
Решения принимаем все вместе. Народовластие. Старших у нас нет. Новые люди приезжают и подключаются ко всем процессам, потому что мы делаем общее дело. В той жизни до Шиеса неважно, кем ты был. Здесь ты совсем другой человечек, и тебя смотрят по твоим действиям. Старые поступки обнуляются, важно только то, что ты будешь делать сейчас».
Анна одна из первых стала бить тревогу, когда началось строительство полигона. Красивая, яркая женщина средних лет, интересная стрижка, аккуратный маникюр, макияж. Одета, как и все на постах: резиновые сапоги и теплые вещи. У Анны свой магазин в соседнем поселке, до Шиеса была комфортная устроенная жизнь. Последний год, как и многие тут, она даже своих родных почти не видит.
Шиес объединил людей совершенно разных идеологий. Коммунисты, либералы, сталинисты и государственники вносят свой посильный вклад, кто что может. Кто-то привез теплые палатки и необходимый инвентарь — целую «Газель» вещей прямо из Москвы. Члены Союза перевозчиков России тоже помогают вещами, продуктами, инструментами.
Какой-то полицейский передал на пост свою форменную фуфайку, чтобы люди могли утеплиться на время дежурства. А маленькая аккуратная бабушка принесла к бессрочным пикетчикам в Котласе пельмени домашнего приготовления. Такая поддержка очень ценна. Люди со всех концов страны обеспечивают протест на Шиесе надежным тылом.
Сейчас полным ходом идет подготовка к холодам. Прошлую зиму переживали около костров, но повторять этот подвиг ни у кого нет желания. Климат здесь суровый, хоть и не крайний, но все-таки Север. Зимой температура ниже 30 градусов — норма. Сильные ветра, снег может валить неделями. Уже построены домики из дерева и подручных материалов.
В каждом установлена печь. Доделать кое-что из мелочей — и они вполне выдержат холода. Стройматериалы люди привозят самостоятельно, у кого что есть. Многое закупается на добровольную финансовую помощь тех, кто сам приехать не может, но хочет как-то поддержать протест.
Здесь становится холодно уже в сентябре. За неделю температура может упасть так, что ночью выйти на пост без тулупа уже невозможно.
Сложно представить, как люди будут зимовать здесь. Но они явно спокойны и уверены, что все будет нормально.
«У нас готовы вагончики, которые нужно сюда привезти. Пять теплых жилых вагончиков и еще один большой под столовую. Ну и пока вроде так, всего этого нам хватит. Сами видите, лагерь здесь утепляется. Палатки ставятся. Теплые вещи тут есть все. Прошлый год было хуже. А сейчас с такой подготовкой однозначно перезимуем», — рассказывает Владимир, житель Коряжмы.
Жизнь в Шиесе
Сейчас у станции действуют пять постов, на которых люди дежурят круглосуточно. Центральный пост с символическим названием «Ленинград» находится непосредственно рядом с железнодорожной станцией. Здесь установлено много палаток разного размера, от одноместных до больших кемпинговых, в которых живут приезжающие.
Люди просто оставляли свои собственные палатки, чтобы в них спал еще кто-то из активистов, приехавший после них. Недавно дополнительно установили несколько просторных зимних палаток. Сколотили настилы из дерева, чтобы от земли не тянуло холодом. В каждой свободно помещается до пяти человек. Обогреваются печками: два брикета прессованной стружки достаточно, чтобы в палатке было тепло всю ночь.
Здесь же, на посту «Ленинград», расположена центральная кухня. Готовят на специально оборудованном костровом месте, сделанном из автомобильных дисков от огромных автомобильных колес и металлической решетки, или на печке, все время поддерживают кипяток в бойлере. Еда на постах не похожа на походную похлебку, женщины уже привыкли готовить разнообразную еду, как дома. Первое, второе, салаты и даже что-то пекут.
С поста «Ленинград» люди ходят дежурить «на гору»: так называют насыпь щебня рядом со зданием железнодорожной станции. С «горы» открывается прекрасный вид во все стороны — и на полигон, и на железную дорогу, и на бескрайние леса вокруг. По рации дежурные сообщают на остальные посты обо всем, что происходит: от передвижения техники по стройплощадке до информации о том, что медведь вышел из леса и бродит вдоль железнодорожных путей. И такое здесь тоже бывает.
На Шиесе сложилась традиция: после закрытия железнодорожной станции поезда, проезжающие мимо, гудят в поддержку защитников Севера.
Кто-то уже не просто гудит, а выдает целые симфонические партии. Люди «на горе» радостно машут в ответ: «Спасибо вам, спасибо, что вы с нами!»
Недалеко от «Ленинграда» находится пост «Баня». Он вполне оправдывает свое название. «Баня» стоит за пределами стройплощадки, на лесной дороге в сторону Мадмаса около торфяной речки, откуда берут техническую воду для «Ленинграда». Здесь можно помыться и постирать вещи. Раньше баня была походной: теперь ее полностью оборудовали двухъярусными лавками и всем необходимым.
Чуть глубже в лесу пару месяцев назад вырос пост «Брестская крепость». В июле на месте заброшенного поселка Шиес, от которого осталось только несколько остовов домов, нашли колодец с питьевой водой. В поселке жили рабочие, занимающиеся лесозаготовкой, и их семьи.
Когда в 70-х годах работы на этом участке закончились, людям пришлось уезжать. Поскольку колодцем не пользовались с тех самых пор, активистам пришлось долго вычерпывать из него всю воду и убирать грязь со дна. Очистив колодец, люди организовали пост: они опасаются, что иначе сотрудники ЧОПа смогут лишить их источника питьевой воды, специально испортив его.
На дороге в сторону Урдомы стоит пост «Костер». На посту построен большой домик с кухней, длинным столом и спальными местами. Еще есть теплый дом для ночевки, разделенный на женскую и мужскую половины.
Пятый пост находится около переправы через реку Вычегду со стороны поселка Мадмас. Он так и называется — пост «Переправа». Именно на нем произошел последний случай противостояния людей и бензовоза в начале сентября. На посту стоят теплый вагончик и полевая кухня, оборудовано удобное место вокруг костра.
На вагончике во всю стену натянут баннер с надписью «300 республиканцев», стилизованной под название известного американского фильма «300 спартанцев». Только изображены на самом баннере не полуголые античные воины, а обычные люди с простыми лицами. Те самые люди, которые начали одними из первых пытаться остановить стройку.
Строительство полигона
В июне работы приостановили. Но всем ясно, что стройка возобновится, как только подготовят документы. ООО «Технопарк» начало готовить разрешения задним числом, спустя год с момента начала строительства. Люди понимают, что противостояние будет долгим. Ближайшие два месяца, скорее всего, будут спокойными, а дальше события начнут разворачиваться с новой силой.
Отношения с сотрудниками ЧОПа «Гарант безопасности» на полигоне так и сохраняют формат вялотекущего конфликта, хотя открытых столкновений и несанкционированного применения силы по отношению к людям на постах уже некоторое время не было.
Иногда активисты пытаются поговорить с сотрудниками ЧОПа и полиции. Их главная мысль проста: вы такие же, как мы, вашу землю тоже травят, что же вы не с нами, а по другую сторону? Кто-то в ответ молчит, кто-то отвечает очень грубо, а кто-то говорит:
«Я человек подневольный, не могу нарушить приказ». «Я вижу через маску, что глаза у парня добрые, я ему и говорю, ну что же ты делаешь здесь, пошел бы к нам», — рассказывает Анна Шекалова про свой разговор с сотрудником ЧОПа.
«А он вдруг отвечает, что, может, и пошел бы. Но мы не примем, ведь предавший один раз предаст и в другой. Нельзя менять сторону». Но мы бы приняли, мы всех принимаем».
23 октября застройщик внезапно перешел к активным действиям. Рано утром мне пришло сообщение от одного из местных жителей, с которыми я постоянно поддерживаю связь: «Смотри, у нас беда». И видео, где бензовоз пытается прорваться через блокпост активистов. К 6 часам утра бензовозы подъехали к посту «Костер». На дежурстве было немного людей и им точно было не выстоять против росгвардейцев. Подкрепление вызвали заранее, но люди не смогли проехать: дорогу и со стороны Урдомы, и со стороны Мадмаса перекрыли сотрудники Росгвардии. Поэтому к обеду топливо оказалось уже на стройплощадке.
23 октября на станцию ввели подразделения Росгвардии, омоновцы стали разбирать пост «Переправа», и угроза зачистить местность от активистов стала реальностью. Ходят слухи, что в декабре начнется строительство полигона. Но люди твердо намерены продержаться эту зиму и останутся на постах столько, сколько понадобится. «Если нас зачистят — уйдем в леса партизанить», — не скрывают свой настрой активисты.