Старые ошибки мелиораторов сегодня, спустя 50 лет, приходится исправлять. Вердикт экологов: многие осушенные в угоду сельскому хозяйству и энергетике, а после позабытые и заброшенные торфяники нуждаются в срочной экологической реабилитации. Проще говоря, их нужно заболотить повторно. Слишком уж пожароопасными они стали для наших лесов.
— В следующем году начнем работы на болотах Жада, что в Миорском и Шарковщинском районах, и Острово в Сморгонском. Последнее — очень красивое, но переосушенное, находится в плачевном состоянии, — делится новостями Александр Козулин, научный координатор проекта «Ветландс» в Беларуси, реализуемого ПРООН и финансируемого Глобальным экологическим фондом. — Они нынче наиболее пожароопасные. Еще в списке — болото Березовик в Вилейском районе и одно из болот Городокского района. Возможно, мы переместимся в Республиканский гидрологический заказник «Сервечь». Торфяники мы заболачивали и раньше, только несистемно. Сейчас же хотим провести инвентаризацию всех гидролесомелиоративных систем Беларуси (их всего около 300 тысяч гектаров), определить направление использования каждой. Одни заболотить. На других построить водорегулирующие сооружения... Лесники не знают, что со многими делать.
Чтобы понять, какие результаты даст проект, достаточно отъехать от Минска всего на 65 километров — в Червенский район. Именно здесь расположены два верховых болота — Червень–2 и Галое, которые в 1960 — 1970–х были осушены для нужд лесного хозяйства. Ошибочно считалось, что мелиорация приведет к бурному росту леса. Но...
— Периодически эти болота горели. На Галом в 2002 году и вовсе произошел крупнейший торфяной пожар, который не могли полностью ликвидировать около года, — вспоминает Александр Козулин. — Когда тушили, утопили экскаватор. Весь Червень был в едком дыму. Помогло повторное заболачивание. Как только мы закрыли дренирующие каналы — при помощи экскаваторов сделали ряд земляных перемычек, уровень воды сильно поднялся в первый же год. Пожары прекратились.
Мероприятие, к слову, не такое уж и дорогое. Ученый Козулин приводит цифры: научное обоснование, разработка инженерного проекта и его реализация потянут не более чем на 100 долларов за гектар. В других европейских странах — как минимум на 500, ведь экосистему там приходится восстанавливать фактически с нуля. В Канаде и США — на 3.000 (в этих странах следуют «ускоренному» проекту).
Впрочем, профилактика лесных пожаров — это далеко не единственная цель. Александр Козулин обращает внимание: для Глобального экологического фонда не менее важно снижение выбросов в атмосферу CO2:
— Один из источников глобального изменения климата — как раз торфяники. На Галом, к слову, после заболачивания вновь начала расти клюква — местное население довольно. Создана охранная зона для размножения копытных — появилось тихое место, где ранней весной никто не ходит. А это прибыль для охотничьего хозяйства. Увеличивается и биоразнообразие: восстанавливаются редкие виды растений, появляются многие виды птиц.