Но Архиповы уезжать не спешили, они остались даже на самую позднюю встречу с Альгердом Бахаревичем, где глава семейства не преминул поинтересоваться у мэтра, какие книги читать дочери, чтобы она выросла настоящей беларуской…
Архиповы — удивительная семья. Так показалось сразу. А при ближайшем знакомстве они просто поразили. Оказывается, Антон и Катя переехали на хутор два с половиной года назад из… Москвы. Антон, экономист по образованию, работал директором по развитию в одной из столичных фирм, а сибирячка Катя была психологом и инструктором по йоге.
Маленький хутор в волшебной стране
И чем больше ребята рассказывали о себе, тем сильнее рвались шаблонные представления о современных хуторянах. Нет, они не отшельники, не человеконенавистники. Более того, энергичная интересная пара не замыкается в своём тесном мирке: дважды в неделю они выбираются в Витебск — развезти заказы и встретиться с друзьями, да и на хутор приезжают гости. Естественно, Ефросинья обязательно сопровождает родителей: дома оставить малышку не с кем.
Поменять столичную жизнь на деревенскую они решили очень быстро, буквально за три дня. Неделя понадобилась на то, чтобы завершить дела и переехать. И, конечно, сразу же завели коз: продукты из козьего молока в семье полюбили давно, вот только достать в Москве их было очень непросто.
Сначала пара обосновалась в деревне Софиевка, в родном для Антона Оршанском районе. Но там, замечает глава семьи, люди живут уже не по-деревенски, скот не держат. Поэтому и заборов не ставят. По дороге на пастбище козья отара несколько раз прошлась по деревне, заглядывая в открытые, гостеприимные огороды, пробуя на зуб то яблочко, то капусту, и молодая семья поняла: в деревне они вряд ли приживутся. Чтобы никому не мешать, Архиповы и перебрались на хутор в том же Оршанском районе. Уже там, в старом доме, окружённом полями и лесами, увидела этот мир Ефросинья.
— Антон сказал, что Беларусь — волшебная страна. А я поверила, — очаровательно улыбается Катя. — На самом деле, она прекрасна. Хотя, может, и не настолько волшебна, как рассказывал муж. Конечно, когда мы спорим, я могу пригрозить, что уеду обратно в Омск. Но куда же я теперь отсюда убегу?
Вписаться в систему природы
— Это самое важно для того, кто решил вернуться в её лоно, — считает Антон. — Здесь нет, как в компьютере, кнопки «вернуть назад». Сено вовремя не заготовил — животные будут голодные. Жди год. Козу не раздоил грамотно — снова жди. Очень много вещей, которые надо отслеживать и своевременно делать. Мы ещё до конца не вписались в эту систему. Только пытаемся. Но успехи уже есть.
За это время перепробовали много. Как только появился первый огород, семья начала эксперименты с пермакультурой. Грядок наделали по всем правилам. Соседи ходили смотреть: кто посмеяться, кто полюбопытствовать. А когда проклюнулся первый топинамбур и потянулся к солнцу подсолнух, пришли козы и всё это съели. Тут же появились доброжелатели, посоветовавшие всё тщательно перекопать и посадить «как у людей», мол, ещё время есть, успеть можно. Несмотря на добрые советы, Архиповы не остановились, эксперименты на земле продолжаются и сейчас. Через год урожай уже был. Даже большая тыква выросла.
— А в этом году я капусту уже три раза сажала, — смеётся Катя. — У меня было много рассады, я готова была её всем раздавать, но потом козы дали понять, кто на хуторе главный.
О козах ребята рассказывают так, что слушать их без умиления невозможно. Несмотря на то, что ни Катя, ни Антон никогда раньше не жили в деревне, а животноводством занялись чуть больше трёх лет назад, они понимают животных лучше любого зоопсихолога.
— Козы очень хитрые и своенравные. У них, как у людей, разные характеры, — замечает Антон. — Если козы что-то задумали, обязательно сделают. Допустим, решили они куда-то зайти, а на пути — забор. Так они его обязательно снесут. Дождутся, пока уедешь, и всё сделают по-своему. В прошлом году так вышло: нас не было дома, они хотели выйти. Били в забор до тех пор, пока не сломали палку. И всё-таки вышли. У них интеллект выше, чем у собаки.
Пасти этих хитрюг помогает немецкая овчарка. Катя очень скептически относилась к идее завести собаку-пастуха, но Антон настоял. Теперь они и не представляют, как справлялись без лохматого помощника. Теперь уже с иронией вспоминают и свой начальный опыт: когда появилось первое животное, никто в семье не умел доить. Учились вместе. У Антона получалось лучше. А теперь даже станок доильный сконструировали. Благодаря изобретению главы семьи не нужно при дойке наклоняться слишком низко. Две козы становятся на возвышение, животное фиксируется. Кстати, очередь на дойку тоже есть. И все 35 коз её знают. Они сами друг за другом становятся: если подоили Ночку, следующая будет Рыжуля, за ней — Зорька…
Как с таким отношением к животным смириться с неизбежностью расставания с ними? Вначале было очень трудно. Тем более и Катя, и Антон долгое время были вегетарианцами. Психологию поменяла сельская жизнь.
— Здесь приходится питаться, как в деревне. Своей едой, — говорит Антон. — Когда жили в Москве, могли позволить себе авокадо, сою. А теперь вернулись к своим продуктам. Да, психология поменялась. Мы стали ближе к предкам. Умирает животное — к этому уже по-иному относишься. У горожанина — паника. А мы понимаем неизбежность. Расставаться с козами — тоже неизбежность. Коза рожает и козочек, и козлов. Козочек оставляешь, а козлов приходится резать, мы их только до осени держим. В лес же их не выпустишь. А если продать, то их купят с такой же целью, на мясо.
Летом на хуторе мясо практически не едят. Но придёт зима, наступят холода, и ребята снова вернутся к традиционному питанию.
Сыры, хлеб, молоко
Обзаведясь хозяйством, пришлось научиться не только понимать коз, но и перерабатывать молоко. Это теперь у Архиповых можно купить аккуратные головки сыра с аппетитными пупырышками. А достигалось совершенство методом проб и ошибок. Все рецепты можно найти в интернете. Но приготовление сыра — это не просто механическая работа: отмерил ингредиенты, выждал время — и будет тебе счастье.
Молоко — уникальный продукт. Катя рассказывает, что оно ведёт себя совершенно по-разному. От чего всё зависит? И от погоды, и от корма, и от температуры. Случается, капризничает и закваска. Поэтому пока не сделаешь продукт самостоятельно, пока не повторишь операцию несколько раз — успеха не видать.
Сейчас спрос на сыры и предложение от Архиповых идут примерно вровень. Но отчаянные хуторяне не собираются останавливаться. Уже заложили первую головку твёрдого сыра. К 17 июля он созреет. И если всё получится, хозяйство ожидает новый виток. А в ближайшее время на хутор привезут каменные жернова. У Архиповых есть мечта — самим печь хлеб.
Сейчас у ребят горячая пора — идёт сенокос. Заготовить сена нужно на 35 коз — такое теперь у Архиповых хозяйство. А развивать его планируют за счёт увеличения надоев и уменьшения поголовья.
— А ещё у нас можно ходить на рыбалку, — гордо сообщает Антон.
Действительно, отличный водоём находится всего в 500 метрах от хутора. Но за всю зиму Антон и Катя рыбачили на нём только однажды: нет времени.
Маленькая хозяйка большой земли
Кроме двоих взрослых людей на хуторе есть и маленькая хозяйка. Ефросинье нет и трёх лет. Но выглядит девчонка на все четыре. Складно болтает, познаёт мир и нисколько не стесняется сверстников. Пока мы разговаривали с родителями, девчушка успела вписаться в кадр к незнакомому мальчику, которого фотографировала мама, и завязать приятное знакомство.
— Ребёнок всё время с нами, она получает не меньше развития, чем сверстники, — Кате невозможно не верить, она — специалист. — Мы считаем, что это даже лучше, чем отдать ребёнка педагогам. Особенно её развитие заметно, когда сравниваешь с другими детьми. Она не отстаёт от «садовских», а некоторых даже превосходит по развитию. Мы с ней всё время разговариваем, отвечаем на её вопросы. А ещё очень много дают животные. Общение с ними — это огромное счастье для ребёнка. Это производит просто фантастический терапевтический эффект.
Уже сейчас Ефросинья осваивает сразу несколько языков: мама говорит с дочкой по-русски, папа — по-беларусски. А мультики на английском языке обязательны в программе домашнего воспитания. Но самое ценное, считают родители, — это чувство свободы, которое есть у девочки с самого раннего детства.
— Осенью ей было два года. В полукилометре от дома поспела калина. Она и говорит: пойду калину собирать. И пошла. Только шапка виднеется, — гордится отец. — У неё другое жизненное пространство. И при этом мы часто ездим в Витебск, она общается с детьми, у неё нет изоляции.
Да и единственным ребёнком Ефросинья вряд ли останется.
— Детей в семье должно быть много, — замечает Антон, а Катя ему не перечит.
«Три года назад мы не поверили бы, что будем жить на хуторе»
Работая на земле, можно прожить достойно, считают в семье Архиповых. В деревне другие траты, меньше соблазнов. А самое главное, есть возможность много делать самим. Хуторяне, например, уже давно не покупают чаи: сами научились не только грамотно собирать травы, но и ферментировать их. А глава семьи минувшей зимой даже ремесло осваивал: корзины плёл.
— Если бы мне кто-то три года назад сказал, что я буду жить на хуторе и делать монотонную работу — ни за что бы не поверил, — уверяет Антон.
А Катя вспоминает, как познакомилась с будущим мужем. На первом свидании она за ним не поспевала, приходилось бежать. Говорил он так быстро, что некоторые слова невозможно было разобрать. И только здесь, на хуторе, они оба ощутили, насколько комфортен другой ритм жизни.
— У меня есть чашка, — рассказывает Антон. — Я из неё три года пил в Москве. И только в деревне заметил, что она с ободками. Там, в большом городе, живёшь неосознанно, не чувствуешь жизнь. Она будто пролетает мимо. Совсем другое дело — хутор. Любой жизненный период — это этап. На этом этапе мы счастливы и ничего не хотим менять.
