Тот самый dominion mandate, христианское наставление от Бога Адаму и Еве владычествовать над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле, можно понимать и по Сент-Экзюпери: ты в ответе за тех, кого приручил. Раз владычествуешь, тебе и отвечать за «подданных», пишет Ольга Добровидова на colta.ru.
Летом 2012 года международная группа учёных приняла Кембриджскую декларацию, которая провозглашает, что с научной точки зрения всё, что нужно для появления и развития сознания, есть не только у человека, но и у всех млекопитающих и птиц — и даже у некоторых других существ, например, у осьминогов. Об этом говорит множество исследований собак, кошек, африканских серых попугаев, не говоря о приматах.
А значит, надо исходить из того, что они тоже способны страдать, — и необходимо стараться эти муки не причинять. Даже если эту проблему не решить одним махом, единым кавалерийским наступлением на мясоедство, даже если человечество в полном составе не перешло пока на веганскую диету и не отказалось от натуральной кожи, это ещё не означает, что можно не делать совсем ничего.
От принцессы Евгении до Астрид Линдгрен
Защита прав животных в Швецкии — история с большими, можно даже сказать, государственно-монархическими традициями. Крупнейшая в Скандинавии организация защиты прав животных «Djurens Rätt» основана здесь ещё в 1882 году. Одним из первых её членов в своё время стала шведская принцесса Евгения. Сейчас в организации состоит около 32 000 человек, и она работает над десятками проектов в Швеции и за её пределами.
А первый закон, вводивший ответственность за жестокое обращение со зверями, появился в Швеции на 30 лет раньше, ещё в 1857 году. С 1907 года его действие распространяется и на диких животных, причём судебные решения понимали под «животными», например, и рыб, понятие трактовалось широко.
Свой нынешний закон Швеция приняла аж в 1988 году. Его часто называют Lex Lindgren, «законом Линдгрен»: именно знаменитая шведская писательница обеспечила ему почти беспрепятственное прохождение через парламент. Астрид Линдгрен, выросшая на ферме, написала несколько сатирических рассказов для крупнейших шведских газет о том, как плохо люди обращаются с братьями своими меньшими. В одном из них Бог, который создал человека, чтобы тот заботился о зверях, возвращается на Землю после долгого отсутствия — и глубоко разочарован.
Всё закончилось визитом тогдашнего шведского премьер-министра домой к писательнице, где он заверил её, что новый закон — подарок на 80-летие Линдгрен — будет принят. Так и произошло.
Шведский закон был одним из самых инновационных и жёстких законов мира в этой сфере. Он пресекал методы так называемого интенсивного животноводства, когда звери содержатся в тесноте, а чтобы они росли быстрее, используют гормоны и антибиотики. Под него подпадала несвоевременная ветеринарная помощь. В обзоре юридической практики страны шведка Хелена Стривинг рассказывала, что виновным однажды признали хозяина, который заставил пробежать свою лошадь почти милю впереди быстрого автомобиля с громким двигателем. У лошади жестокая гонка вызвала стресс — и бессмысленные страдания.
Для каждой из 858 984 собак
Глобальный рейтинг «World Animal Protection Index» оценивает современную политику страны в этой сфере на B, как бы на «четвёрку». «Пятёрок» в рейтинге на 55 стран всего четыре (Австрия, Швейцария, Великобритания и Новая Зеландия; у России оценка F, вторая с конца).
Права домашних животных — на еду, уход, общение с хозяином и даже качество воздуха, которым дышат кошки и собаки (если есть нормативы для людей, то должны быть и для животных, всё логично), — в Швеции отдельно закрепили в 2008 году. Как писали тогда газеты, с опозданием: законы давно облегчали жизнь крупного рогатого скота и мелких животных в клетках вроде кроликов, но не кошек и собак.
Правила, нужные, чтобы «животные чувствовали себя хорошо и вели себя естественным образом», накладывают на хозяина такие обязательства: проверять состояние животного по крайней мере два раза в день и общаться с ним столько, сколько необходимо питомцу.
Животные, которых держат в помещении, должны видеть солнечный свет хотя бы в окно, а те, что живут на улице, — иметь возможность спрятаться от жары, дождя и ветра.
Бесхозные животные для Швеции — редкость, но и с ней надо бороться. С 2010 года все собаки в стране должны быть зарегистрированы в специальном реестре: для каждой из 858 984 собак в стране, если она вдруг окажется без присмотра, можно узнать хозяев, реестр доступен в сети. Такой же реестр активисты хотят создать и для кошек.
Без санкций любые законы были бы бессмысленны. Поэтому относительно суровы меры наказания: штрафы, до двух лет тюрьмы и даже (временный или пожизненный) запрет на владение животными. Кошку, собаку, попугая или свинью могут изъять, но при этом заставить бывшего хозяина покрывать расходы на содержание. А за соблюдением законов следят специальные инспекторы и комиссии на уровне ленов — так называются шведские регионы.
Не только активисты, чиновники и юристы, но и сами люди в Швеции демонстрируют высокую сознательность, в общем, национального масштаба. По данным специального издания «Евробарометр» 2016 года, 99% жителей Швеции считают проблему важной, 83% выступают за её регулирование на уровне ЕС.
И что важнее всего — девять из десяти человек готовы больше платить из собственного кармана за товары, созданные с мыслью о благополучии животных.
Инициатива здесь часто возникает «снизу». Люди отказываются покупать (а супермаркеты в итоге — продавать) яйца от куриц, которых держат в клетках. И хотя Швеция, как и Дания, Финляндия, Нидерланды, Канада и Россия, пока остаётся одним из крупнейших производителей и экспортёров меха норки, но и здесь общественность борется.
Опросы, проведённые экоактивистами, показывают, что восемь из десяти шведов не хотят, чтобы норок в стране разводили законно.
По данным социологических опросов, в 2014 году каждый десятый житель страны был вегетарианцем или веганом, а среди молодёжи в возрасте от 15 до 24 лет от мяса отказались 17% опрошенных. Почти в половине шведских муниципалитетов есть «день без мяса», когда людям рекомендуется воздерживаться от мясной пищи.
Против дельфинариев и зверей на привязи
Не только петиции, акции протеста и демонстрации «против всего плохого», за которые часто критикуют защитников животных, — шведские активисты умеют быть конструктивными. С 1964 года, к примеру, работает фонд научных исследований без участия животных, который поддержал более 500 проектов на общую сумму в 29 миллионов шведских крон. Последние 30 с лишним лет поиск альтернатив животным в лабораторных исследованиях поддерживает и правительство.
«Политикой малых дел» удалось добиться многих важных изменений: например, в 2014 году преступлением наконец-то стали сексуальные действия в отношении животных, а в 2016-м страна запретила кастрацию свиней без использования анестезии.
Но сам «закон Линдгрен» давно пора расширить и обновить: этот процесс идёт с 2011 года, и активисты надеются, что новая версия появится в самом скором времени. А пока в Швеции бурно обсуждают полный запрет на использование диких животных в цирках — его поддерживают 70% шведов. Сейчас животные в цирках должны содержаться в хороших условиях, иметь возможность гулять и вовремя получать ветеринарную помощь и никогда не демонстрироваться публике на привязи. В шведских цирках уже запрещены обезьяны, носороги и бегемоты, жирафы, кенгуру, хищные птицы, крокодилы и не только.
Активисты также давно пытаются добиться закрытия единственного в стране дельфинария в Кольморденском зоопарке к югу от Стокгольма. Кстати, дельфинарии давно запрещены в Великобритании, Хорватии, Венгрии, Словении, Швейцарии, на Кипре или, скажем, в Индии. Вообще в Евросоюзе 33 дельфинария в 15 из 27 стран блока. Для сравнения: в России, по данным активистов, 41 стационарный дельфинарий, а борьба идёт хотя бы за закрытие передвижных дельфинариев, где животные содержатся в откровенно ужасных условиях.