Меня зовут Ира, мне 28, и я глава Молодёжного климатического совета (Беларусь), а ещё я – менеджерка образовательных проектов Зелёной сети и член совета CAN ВЕКЦА. И это не все мои аффилиации, но я правда могу говорить от имени молодёжи (в силу возраста) и о важности её участия в климатической политике (в силу моей работы и опыта).
В этом году я попала на самое важное международное климатическое событие в мире – климатический саммит в ОАЭ. СОР-28 был моим первым СОР, и я так думаю, что не последним.
Конечно, занимаясь темой изменения климата с активистской точки зрения, мне хотелось поехать на СОР раньше, и я с завистью, – белой, конечно, смотрела на коллег, кто получал финансирование и мог позволить себе поездки в дальние страны (прошлые СОР проходили далековато от Беларуси).
Теперь я немного ушла из активистского поля, и мне кажется, что многие вопросы можно решать вне СОР. Спойлер: не все.
Что делает молодёжь на СОР?
Когда меня спрашивают об этом, я борюсь с «голосами» в своей голове: решают важные дела, показывают, каким должно быть будущее, тусуются?
Здесь правда много делегатов, кто приехал, так сказать, показать себя и потусить с коллегами, есть делегаты-активисты, есть те, кто вообще не понимает, что он или она тут делает, но финансирование всё же получили.
Но есть и те молодые делегаты, которые сидят за столом переговоров, выступают переговорщиками от лица международных молодёжных движения, таких как YOUNGO.
И я рада была видеть всех этих людей на СОР. Фото и видео, на которых только на «взрослой конференции» выступают только «взрослые люди», больше сделать не получится – теперь по дороге из павильона в павильон ты видишь множество молодых лиц, которые тоже решают.
О привилегии
На самом деле все те, кто доехал, это очень привилегированные молодые люди, и я тоже. Чтобы попасть на конференцию тебе надо найти финансирование. Мне повезло, что я делала проекты в Беларуси и продолжаю работать с темой изменения климата в образовании и коммуникациях, и мне оплатили билет и жильё на одну неделю.
Но если бы дело было только в билете! На конференции важно иметь бейдж. Если ты хочешь не упускать важное, то он должен иметь пропуск в «голубую зону».
Бейджи могут получить только аккредитованные в ООН некоммерческие организации, а саму аккредитацию может получить только официально зарегистрированная организация, подав заявку за год до проведения следующего СОР.
От Беларуси (внутри или вне) таких организаций нет. Надеюсь, что это изменится в обозримом будущем. Пока же мне пришлось вспомнить, что я состою в CAN ВЕКЦА, организации, у которой такая аккредитация есть.
Кажется, всё решено? А вот и нет. Чтобы попасть на СОР, билетов, гостиницы и бейджа всё равно будет мало. Ещё нужен план. И море разных знаний и пониманий.
Важно понимать, что будет происходить вокруг, а для этого пришлось разобраться в том, что такое «уход» и «отказ» от ископаемого топлива, из-за которых в Дубае сломали столько копий.
Разобраться в том, что такое Глобальное подведение итогов, почему все обсуждают статью 6.8, и в конце концов разобраться с аббревиатурой ITMO (нет, это не название твоего ВУЗа, а Передаваемые на международном уровне результаты предотвращения изменений климата).
Готовы к этому? Тогда я предлагаю стартовать на следующий СОР, который, кстати, пройдёт в Азербайджане, уже в начале января 2024 года, потому тогда и начнутся следующие переговорные процессы.
Мы всё равно ничего не решаем?..
Часто приходится слышать, что такие поездки молодых – бесполезны. Но я убеждена, что парням и девушкам со всего мира важно показать, что нас много и мы задумываемся о Земле, на которой нам ещё жить.
А ещё такие конференции дают нам опыт, помогают расти в качестве экспертов и переговорщиков. Больше будем знать – больше успеем сделать в будущем.
В этом году на СОР был целый большой павильон для молодёжи, где было место для встреч, презентаций и «показа» своих достижений.
Я забежала, чтобы посмотреть, успела обменяться контактами с одним из университетов Великобритании, узнать про молодёжные проекты по всему миру и встретиться с коллегой из центрального офиса ЮНИСЕФ в Нью-Йорке.
А ещё целый день был посвящён молодым людям. В этот день, например, коллеги из Центральной Азии и Восточной Европы презентовали свои региональные заявления, и почти на каждом side event был кто-то молодой или даже ребёнок.
О глобальном подведении итогов
В день молодежи мои коллеги из YOUNGO представили официальный молодёжный анализ. Напомню, что одна из фишек этого года – глобальное подведение итогов, процесс в Парижском соглашении, который проходит раз в пять лет, и в рамках него государства думают, что им удалось сделать, а что нет, и как двигаться дальше. Как говорит один из моих коллег – сессия у психотерапевта.
Итак, это первый в истории молодёжный анализ процессов РКИК ООН с рекомендациями по расширению вовлечения молодёжи, который проходил с июня по ноябрь 2023 года.
Тут не про то, что делает молодёжь или что делают для неё, а про то, насколько инклюзивные процессы в рамках климатической политики, про повышение прозрачности и подотчётности в вопросах вовлечения молодёжи.
Основная рекомендация отчёта: укреплять текущие инициативы, а также развивать лидеров в сфере климатической политики.
И тут невозможно не отметить: в то время, когда во всём мире молодые люди уже какое-то время участвуют в переговорах, создают климатические советы при Министерствах природы и активно включены в климатическую политику на всех уровнях внутри государства, первая же молодая делегатка в составе официальной делегации Беларуси на СОР вызвала скандал в беларусских независимых медиа. Очень обидно.
Нам нужен голос
Я приехала в Дубай без голоса в прямом смысле этого слова. И мы с коллегами даже думали, что это тянет на перформанс: я – безголосая – читаю заявление от имени беларусской молодёжи.
Но мой голос ко мне вернулся, а вот у беларусской молодёжи в реальности нет голоса ни в климатической политике, ни в любой другой.
Мне больно за молодых коллег, кто до сих находится в Беларуси, и тех, кто выехал, но вынужден работать совсем не в близких темах.
Конечно, кто-то пытается найти возможности, и изредка их находит, но не более. Я вижу в этом серьезную проблему, и боюсь, что в будущем нас ждёт глубокий разрыв, когда отсутствие передачи знаний и опыта от старших коллег молодым ещё аукнется всем нам.
Впрочем, всё не так плохо: потому что ещё до поездки в Дубай мы с беларусскими ребятами создали Молодёжный климатический совет, и теперь будем пытаться работать с темой изменения климата в разных плоскостях: исследования, действия и политика, – насколько это будет возможным.
Мы образовались совершенно недавно, но успели подготовить к СОР молодежное заявление. Оно обоснованное, охватывает простые вещи и требует выполнения от Беларуси собственных обязательств и стратегий.
Мы хотим быть видимыми и продолжать заниматься любимым делом, несмотря на хаос в нашей стране.
Пока у нас нет сайта, но мы открыты к диалогу с медиа.
Если вы заинтересованы в участии, знаете про изменения климата или, по крайней мере, лежите в эту сторону, понимаете риски, то я вас очень жду. Я уже пожилая для молодёжного движения, поэтому у нас всё демократично.
Чего от молодёжи ждать в будущем?
У меня нет розовых очков, а вокруг немало знакомых, которым всё равно, что их внуки не смогут жить на Земле.
«Ну не смогут и не смогут», – говорят мне. Я и сама люблю полежать и поспорить про то, зачем нам лететь на Марс или строить что-то в пустыне, если можно изучить дно океана, и узнать, почему даже при таком уровне СО2 там всё равно живут разные организмы.
Но разве не лучше изучать и то, и другое, и вкладывать силы и деньги в развитие естественных наук и географии, чем финансировать войны и конфликты?
Сегодняшняя молодёжь, и беларусская – не исключение, хочет активного участия в проектах: от локальных до глобальных, в принятии решений на всех уровнях.
Сегодня речь не о протестах за будущее, это уже и действия за будущее. Важно и то, и то другое.
Мы «шарим в теме» без научных степеней, можем зайти в любую, простите, дырку, уже знаем, почему наш регион недополучает финансовые потоки на климатические проекты, и мы можем долго не спать (хотя я уже не могу).
Сейчас у меня перед глазами ролик, где мальчик лет восьми говорит, что он уже пять лет в активистской деятельности. Я тоже пять, вот так. Такое вот молодёжное будущее.