На прямой вопрос чиновник ответил, что не имел в виду настоящую охоту: «На особо охраняемых территориях имеется в виду фототуризм. Развитие непосредственно фототуризма на данных территориях. Для этого на сегодняшний день в Министерстве природных ресурсов и в других организациях осуществляются определённые мероприятия – нам надо определить конкретные места обитания диких животных, чтобы туристы могли организованно осуществлять фотоохоту. При этом мы хотим создать определённые условия для воможности остановки, питания, создать определённые бытовые условия, чтобы люди могли с хорошим настроением идти на фотоохоту».
Так ситуация выглядит более логичной, конечно. Но в целом к государственной политике в отношении охоты остаётся много вопросов.
- Рассматривается ли вариант отказа от такой практики, когда отдельно взятого зубра выводят из Красной книги и открывают на него охоту?
- На сегодняшний день это экологически и экономически не оправдано, чтобы не осуществлять охоту на зубров, которые уже потеряли, так скажем, свою ценность. Охота осуществляется на зубров, которые уже или свой цикл уже значительно уменьшили, которым уже мало осталось или которые имеют определённые травмы.
Их выводят из генетического фонда, и есть возможность просто осуществить его отстрел. Не идёт речи о том, что на сегодняшний день какая-то специальная производится охота, а это просто единичные случаи, в которых есть возможность осуществить непосредственную охоту на зубра.
При этом надо сказать, что за последние три года или пять лет количество вольных зубров, живущих в Республике Беларусь, значительно увеличилось, и мы занимаем первое место и ставим задачу дальнейшего развития популяции на территории Республики Беларусь. Сейчас в стране 1779 зубров. Пять лет назад их было меньше на 200-250 особей.
- А что с охотой на волка? Сейчас действует так называемый мораторий на отстрел этого зверя, но документ фактически не имеет юридической силы.
- На сегодняшний день соглашение (остаётся, но надо понимать, что всё же волк – это хищник. И несмотря на то, что есть соглашение, волки иногда (это те же варианты, что были в Полесском радиационном заповеднике) приходят на фермы, угрожают людям. Тогда, конечно, осуществляется охота непосредственно на волка.
На сегодняшний день рассматривается вариант подписания какого-то соглашения, как и где осуществлять охоту, потому что волк распространяется, а его численность значительно увеличивается. С учётом того, что есть определённые проблемы с диким кабаном, волк на сегодняшний день является действительно угрозой для косули и оленя.
По словам Александра Корбута, сейчас рассматривается научное обоснование необходимости регулирования численности волка. Впрочем, что-то похожее, по словам первого заместителя министра лесного хозяйства Валентина Шатравко, происходит и с рысью. Её тоже изучают, чтобы, возможно, в будущем разрешить на неё охотиться:
«Давайте говорить так: нигде не было о разрешении охоты. Речь шла о том, чтобы сделать [рысь] охотничьим видом, нормируемым видом. Это не значит, что на неё можно охотиться.
Суть этой проблемы состоит в том, что на сегодняшний день численность животных охотничьих видов учитывается охотпользователями, и в принципе мы владеем той ситуацией, которая у нас сложилась на сегодняшний день по численности всех охотничьих животных. Ситуация с рысью, медведем, барсуком совершенно другая, и это признали на одном из совещаний Минприроды.
Было высказано, что объективных данных по численности ни рыси, ни медведя, ни барсука мы сегодня не имеем, потому что по законодаельству данным мониторингом должна заниматься Академия наук, но, если говорить откровенно, на этот год на мониторинг выделили семь тысяч рублей. Соответственно, можно представить, что за эти деньги можно сделать. За последние десять лет объективных данных у нас по численности нет, поэтому мы предлагали перевести рысь в нормированные виды охотничьих животных, чтобы по-нормальному сделать её учёт и в дальнейшем принимать какие-то решения. Этот вопрос мы рассмотрели в конце августа месяца на координационном совете и свои предложения направили в Совет министров».
В общем, рысь хотят вывести из Красной книги, чтобы подсчитать. Но подсчитать её надо и для того, чтобы вывести из Красной книги.
«Наши предложения были следующие: разработать методику учёта, дать возможность учитывать этих животных охотпользователям и признавать эти данные, потому что по закону у нас учёт краснокнижников может производить только Академия наук. Соответственно, у нас тоже есть определённые данные, но на них никто не ориентируется.
Кроме этого, мы предлагали изучить ситуацию с рысью в Прибалтике, где она тоже находится в Красной книге, но при этом ведётся её отстрел. Наши предложения приняты, есть поручение Совмина разработать нормативную базу по проведению учётов и до апреля месяца провести соответствующие учёты и в дальнейшем сделать какие-то выводы, имея объективные данные».
Так или иначе, представители министерств говорят о том, чтобы расширять список охотничьих видов и делать охоту более популярной. Единственное, чем можно объяснить это желание – это поиск дополнтельных источников прибыли.
Судя по всему, государство хочет больше зарабатывать на охоте. Остается вопрос, чем это обернётся для наших экосистем.