Зелёный портал решил разобраться, почему «наследники комсомола» обратились к проблемам изменения климата и окружающей среды именно сейчас, получится ли у них, и почему вся нынешняя ситуация вокруг неправительственных организаций напоминает годы правления Сталина.
В августе 1951 года Совет Министров СССР постановил ликвидировать около 70 % заповедных территорий. Делалось это в рамках «Плана преобразования природы», который в 1948 году приказал реализовать Иосиф Сталин. Задача была перевести природоохранные территории в сельскохозяйственные, организовать крупномасштабную операцию по изменению климата (да-да, именно по изменению климата).
План свернули после смерти диктатора в 1953 году. Но восстановить заповедные территории было уже тяжело, а в некоторых случаях – невозможно. РСФСР потеряла 27 заповедников, Грузия — 17, Украина — 15.
Из трех заповедных территорий Беларуси сохранилась лишь Беловежская пуща, и то только потому, что там исторически хорошо было развито охотничье хозяйство. Навсегда исчез Вяловский заповедник (Налибокская пуща), лишь в 1958 году открыли заново Березинский заповедник.
Те времена экологи называют «разгромом заповедной системы», которую затем пришлось годами восстанавливать. Во многом заслуги природоохранной советской деятельности в 70-х годах, о которых любят говорить некоторые эксперты сегодня — это работа с последствиями сокрушительных ударов, которые были нанесены сталинскими репрессиями по экологии в 1930-х и 1950-х годах.
- Агробиология против экологии. Как "лысенковщина" погубила первый советский экологический эксперимент
За последние полтора года в Беларуси были принудительно ликвидированы 254 некоммерческие организации, 129 НКО приняли самостоятельное решение о ликвидации. Из них экологической деятельностью полностью или частично занималось 45 организаций (36 ликвидировались принудительно и девять — самостоятельно).
К сожалению, этот процесс продолжается до сих пор. Скорее всего, в ближайшее время будет ликвидирован даже такой «зубр» природоохранной деятельности, как «Ахова Птушак Бацькаўшчыны». Организация, которая была создана аж в марте 1985 года.
Обвинения в адрес ликвидированных НКО схожи с теми, которые слышал в 1930-х Владимир Станчинский, ученый, заложивший основы экологии в СССР. «Экстремистская деятельность», «растление молодежи», «трансляция прозападных ценностей под ширмой охраны окружающей среды» — все эти заявления звучали во времена сталинских репрессий, повторяются они и спустя сто лет.
Хотелось бы написать, что сегодня не отправляют в лагеря и не расстреливают, но и это будет неверно. Среди политических заключенных в Беларуси есть экологические активисты, а также люди, которые работали с экологическими организациями.
***
Прекращение работы НКО в первую очередь означает остановку многочисленных проектов. Как природоохранных, так и нацеленных на вовлечение общества в защиту окружающей среды. Последствия начнут становиться заметны со временем, однако уже сегодня Беларусь выпадает из глобальных экологических процессов.
Так, ликвидация Экодома привела к ограничению страны в правах и привилегиях по Орхусской конвенции. Приостановлена реализация ряда трансграничных экологических проектов, все сложнее представить работу по таким направлениям как, например, Соглашение мэров по климату и энергии.
В очередной раз из-за политических репрессий страдает не только гражданское общество, но и природа Беларуси.
Власти, которые и инициировали процесс ликвидации общественных объединений, представляют все в ином ключе. По их мнению, НКО воспользовались благим интересом граждан к вопросам экологии, чтобы организовать государственный переворот, насадить молодежи чуждые западные ценности.
Показательно, что точно такую же логику использовали и сторонники Лысенко, когда громили экологическое движение в СССР в 1930-х годах. Тогда также использовалась логика покаяния и отказа от «буржуазных» идей. Сегодня мы переживаем своеобразный исторический «флешбэк».
Подтверждают это и те инструменты, которые государство планирует использовать для решения экологических вопросов. Недавно на телеканале ОНТ появилось интервью первого секретаря ЦК БРСМ Александра Лукьянова, в котором он заявил, что «наследники комсомола» готовы занять место ликвидированных экологических организаций.
— Нам необходимо не рассуждать, а делать, — в ответ на вопрос о готовности заменить НКО сказал Александр. — Некоторое количество наших граждан, прежде всего молодежи, чисто из благих побуждений помочь тем же бездомным животным, принять участие в экологических мероприятиях вступили в организации, которые ими вот так воспользовались… Их «попользовали». Конечно необходимо эту нишу занимать. И вы знаете, потенциал волонтерского движения, «Доброго сердца» БРСМ — огромный…
- С марта мы будем проводить проекты по экологическому патрулированию: инвазивные растения, загрязненные территории, радиоактивные. Мы можем составить интерактивную карту, приобщая молодых людей, — предложил один из вариантов работы по охране окружающей среды Лукьянов.
Воспроизводимая в интервью логика напоминает такой замазанный современной культурой потребления дискурс «лысенковцев». Эдакий «комсомол в кедах». Фактически НКО обвиняются в том, что они занимались не экологической деятельностью, а использовали ее для вербовки граждан.
Примечательны и те слова, которые говорит Лукьянов: вместо картографирования и мониторинга инвазивных видов — патрулирование. Можно только представить, как дружинники из БРСМ ходят по пригородам Минска в поисках подрывных групп борщевика и золотарника, которые развешивают повсюду ленточки и проводят несанкционированные митинги на пустырях. Да и сам термин «инвазивный» может трактоваться как «буржуазный», «западный».
То, что вопросы окружающей среды становятся инструментом пропаганды видно не только в этом интервью, но и в целом в воспроизводимом провластными СМИ дискурсе. Например, сегодня активно обсуждается строительство стены на границе со стороны Польши, которое представляется как экологическая катастрофа. Причем апеллируют пропагандисты именно к западным экологическим организациям, которые выступают против строительства. То есть к тем самым НКО, которые способствовали «вербовке» молодежи.
В результате актуальные для общества и природы проблемы, в частности вопросы окружающей среды, становятся элементами манипуляции. Государственные СМИ, например, умалчивают обсуждение развития трансграничных природоохранных проектов, которые финансировались и реализовались в рамках программ Восточного партнерства. Не говорят и о том, как сохранить возможность реализовывать международные проекты по экологическому мониторингу, без которых невозможно разрабатывать программы по адаптации к изменению климата.
Тот же вопрос инвазивных видов в XXI веке решается не «патрулированием» территорий, а благодаря обучению и поддержке (в том числе и финансовой) специалистов, которые участвуют в международных программах. Современные технологии, например, дроны, помогут организовать более эффективный мониторинг, чем строительные отряды и дружинники.
Заявления о том, что БРСМ может занять нишу ликвидированных экологических организаций тем более безосновательны по причине того, что союз существует с 2002 года. Как Белорусский союз молодежи и Белорусский патриотический союз молодежи организация существовала и в 1990-х.
Поэтому логичным будет вопрос, почему все это время БРСМ не смог сформировать активное экологическое объединение, которое привлекло бы людей своей деятельностью. Почему граждане больше доверяли АПБ, «Экодому», фонду «Интеракция», а не «наследникам комсомола»?
Работа экологических организаций была востребована во многом потому, что государственные органы не могли создать равнозначные качественные проекты. Более того, многие природоохранные проекты реализовывались за счет средств, предоставленных Европейским союзом в рамках программы Восточного партнерства.
***
То, что происходит сегодня в Беларуси, похоже на строительство информационной стены, что может иметь даже более опасные последствия для окружающей среды, чем забор на польской границе. В истории нашей страны уже был такой прецедент — «железный занавес». Ни к чему хорошему он не привел и естественным образом рухнул. Произойдет это и в современной истории, но было бы здорово, чтобы пришлось потратить как можно меньше времени на восстановлении того, что погибнет в тени этого «занавеса».
Сегодня сложно представить, что в случае ликвидации, например, «Аховы Птушак Бацькаўшчыны», эксперты, друзья и члены организации просто перейдут под эгиду БРСМ или другого провластного объединения. Также сложно представить, что за год или два удастся создать альтернативную АПБ или же, например, «Экодому» структуру, которая будет так же эффективно работать с населением, пользоваться доверием у граждан, находить финансирование и реализовывать экологические и природоохранные проекты по всей территории Беларуси, от Полесья до Поозерья.
Ликвидация экологических организаций в 2020-2022, как и ликвидация заповедников в 1951, и репрессии против экологического движения в 1930 — это опасный удар по природоохранной и экологической деятельности.
С учетом нарастающих темпов изменения климата он может стать фатальным как для Беларуси, так и для всего человеческого общества. Необходимо немедленно остановить репрессии против экологических активистов, создать все необходимые условия для экспертов, ученых и экологических организаций, чтобы они продолжили свою работу. Только так беларусское общество сможет сохранить своё будущее.