В середине июля 2022 года Беларусь официально сообщила о своем выходе из Орхусской Конвенции. Цель последней – поддержка защиты прав человека на благоприятную окружающую среду для его здоровья и благосостояния, также доступ к информации и участие общественности в процессах, которые касаются экологии.
Чем же выход чреват для Беларуси, какие ждут последствия и на что могут в данной ситуации влиять граждане страны? Поговорили с юристом «Экодома» Сергеем Магоновым.
Конвенция из-под палки
Весь период бытия Беларуси стороной Орхусской конвенции можно мягко охарактеризовать как напряженный. Ни общество, ни государство не были готовы пользоваться возможностями Конвенции – например, общество не могло принять принципы «участия в принятии решений», то есть не получение возможности эти решения принимать и диктовать органам власти свои условия, а именно участвовать.
Власть, в свою очередь, воспринимала участие общественности как модный атрибут, не влияющий на уже давно принятое решение.
Аналогично было и с доступом к экологической информации, а с доступом к правосудию дела обстояли еще хуже, поскольку к сформировавшемуся восприятию всего общественного как второстепенного добавился еще невысокий профессиональный уровень судей, которые зачастую вообще не понимали сущности представленного на их рассмотрение спора.
Конвенция, как и многие другие международные соглашения, исполнялась в Беларуси из-под палки, имели место многочисленные нарушения, некоторые из которых (при строительстве Неманской ГРЭС, БелАЭС, дело о преследовании экологических активистов) даже рассматривал Комитет по соблюдению и установил факты нарушения страной Конвенции.
Нельзя сказать, что Беларусь стремилась исправить ситуацию, хотя систематически отчитывалась о проделанной работе, и можно было наблюдать парадокс: сделано очень много, а эффект – нулевой.
Безусловно, выход Беларуси из Орхусской конвенции принесет только пользу окружающей среде – чиновники из разных министерств перестанут летать на мероприятия в Женеву и таким образом сократят загрязнение атмосферы авиатранспортом.
Как говорится в одной пословице, в каждой шутке есть доля шутки, так и тут – в ироничном ответе есть немного иронии.
Фактически, от участия Беларуси в Конвенции толку было очень немного, если не считать поездки чиновников в Женеву за счет Секретариата.
Что ждет страну в сложившейся ситуации?
Да примерно то, что было при Советах: плановая экономика и управление, где окружающей среде достается одно из последних мест в списке приоритетов. И опять все возвращается к началу: как устроено общество, какие у него приоритеты, какие принципы принятия решений и ценности.
Если общество привыкло жить чужим умом, тем, что за него решат где-то наверху (в Москве, в Минске, в облисполкоме, в ЦК КПСС и т. д.), то незачем было огород городить с участием в принятии экологически значимых решений – это такая же бутафория, как и профсоюзы.
Насколько я понимаю, пока что процент общества, мыслящего демократическими ценностями, еще недостаточно высок (но я могу ошибаться, я не специалист по обществу, только оцениваю по фактам), и здесь снова приходится согласиться с Амбразевичем (беларусский дипломат, занимающий должность заместителя министра иностранных дел – прим. ред.): нам не подходят западные стандарты прав человека. Просто мы до них не доросли.
Мы еще в той стадии, когда бусы дороже золота, если сравнивать модель обмена колонизаторами у туземцев дешевых побрякушек на ископаемое сырьё.
У нас все еще портянки ценнее солдата, выловленная рыба дороже реки как экосистемы, мы готовы глушить ее динамитом, чтобы выловить и продать на базаре сегодня, не задумываясь, что завтра не то что глушить, а на уху выловить будет нечего.
Поэтому участие Беларуси в Конвенции – это как бы «не с тем рылом в калашный ряд», в телогрейке сунулись в театр. Грустно это, но пока факт. Особенно когда смотришь на варварское природопользование.
Выгнали взашей
Что касается того, какие права сохраняются у беларусов в данной ситуации, то с выходом из Конвенции не меняется ни состав, ни объем прав. То есть этот факт сам по себе на права не влияет никак.
Реализация прав – здесь есть вопросы, но и они не решаются причастностью к Конвенции, т. к. ничто не мешало государству их нарушать и будучи стороной международного соглашения.
Реализация экологических прав – это не только протест против строительства, это (в основном) – участие в принятии решений, внесение предложений и т. д. (как правило, применимо к нормальным странам, где граждане что-то решают).
Если в Беларуси общественность не решает ничего, то и сфера охраны окружающей среды не будет исключением.
Как по мне, выход страны из Конвенции был вполне логичным шагом, только они немного опоздали, выглядит так, словно Беларусь взашей выгнали, а не она ушла сама, гордо хлопнув дверью.
С таким букетом нарушений государство нужно было гнать поганой метлой, но прецедентов не было, к нам и так применили в октябре максимальную санкцию – поражение в правах. И оставаться с таким беззаконием в Конвенции – это позорить ее и дискредитировать как международное соглашение.