Истина где-то рядом
Действительно, «волки съели всех деревенских собак» звучит зловеще. Особенно, когда называют какие-то фантастические цифры: например, пятнадцать. Поэтому мы отправились в теперь уже знаменитую Газьбу, чтобы посчитать, сколько же собак фактические оказались жертвами хищника.
Газьба расположена на севере Городокского района, совсем рядом с российской границей. Без прикрас, выглядит населённый пункт довольно печально: много пустующих домов и запущенных зданий, зарастающие дороги на окраинах. Из инфраструктуры – магазин.
В «центре» есть так называемая площадь – круговое движение на перекрёстке центральной деревенской улицы и дороги, ведущей в соседнее село Шмани. Всего в Газьбе около 40 жителей, из них четверо детей школьного возраста. Школа находится за 16 километров в деревне Межа. Работы нет, многие уезжают на заработки в Россию.
- Что, правда, что волки у вас тут ходят по деревне? – спрашиваем первых же встреченных жителей – мужчину и женщину, едущих на санях.
- Да каждый день свежие следы! Года три назад, бывало, следы раз за зиму встретишь. А тут всех собак съели, осталась одна, у старосты. Вы к нему сходите, он всё расскажет.
Старейшина деревни, учитель истории на пенсии Александр Кременский говорит, что волки в деревне появились в ноябре. За несколько месяцев съели почти всех собак. Это пятерых. Хотя остальные жители называют и другие цифры: кто четыре, кто шесть. Но, в любом случае, речь идёт уже не о десятках, а о единицах, причём собаки не только из Газьбы, но и из близлежащих деревень – Межи, Луговских.
- Осталась одна моя Кнопка на всю деревню. Вторую, Кучума, съели в начале января. Кнопку я посадил на привязь, а Кучум бегал. Вот добегался. Волки собачку заманивают: убегают, чтобы она за ними помчалась, а потом нападают. Было это вечером. Кнопка рвалась с цепи: волков чуяла. Сын вышел на улицу по мобильному позвонить и услышал вой. А наутро у колонки вижу следу на снегу: зайцы бегали и волки. Можете сами сходить посмотреть то место, тут поблизости.
Место, где предположительно расправились с Кучумом – окраина деревни в ста метрах от дома, начало дороги в соседнюю деревню, которая уже практически заросла.
- Колхоза в деревне больше нет — вот звери пешком и ходят. Косули здесь – привычное дело. А пару дней назад Кнопка принесла домой череп какого-то животного. Кажется, собачий. Вон я его напротив калитки в снег забросил. Весной закопаю. Первый год здесь такое, люди напуганы. Если кто мне не верит, пусть сам пройдёт по деревне и посмотрит.
Опасения старосты разделяет и продавец Марина Данилова: жители боятся. Говорит, муж видел волка прямо возле дома.
- Пошёл вечером во двор свет выключать, услышал возню. Луна светила ярко, видит: волк несётся прямо возле нашего дома, гонит добычу. Ударил по жестянке тем, что было в руке. От шума волк развернулся и убежал. А если бы муж тихонько стоял, мог бы и через двор пойти. На крыльцо, бывало, выходишь – они воют, хоть записывай. Сейчас брачный сезон, не слышно. Если бы несколько штук отстрелили и показали, люди бы хоть чуть-чуть успокоились. Мы обращались и в охотхозяйство, и в милицию. Ответ такой: «вот невидаль какая — волка в природе встретить». Но одно дело в природе, а другое – у себя во дворе. Детей в школу отправлять – утром темно, на остановку. Из Старой Газьбы далеко идти до остановки, фонари практически не горят нигде, здесь всё заросшее, кусты какие, посмотрите!
«Не было такого!»
В магазине рассказали, что ещё у одной женщины пропала собака, а вскоре неподалёку от дома на снегу обнаружили следы крови и ошейник. Застать дома ту самую хозяйку не удалось. Социальный работник и по совместительству почтальон Галина Ивановна рассказывает:
- Про меня в газете написали неправду! Якобы волки у меня во дворе съели собаку. Не было такого! Да, собака моя пропала, видимо, съели, но не во дворе же! Вон я в том красном доме живу. Не было никаких останков. Ну сами представьте: какой волк во двор придёт? Моя дочка в Минске живёт, увидела эту статью в газете, давай мне по телефону читать – у меня волосы на голове поднялись. А мне корреспондент по телефону задала два вопроса: правда ли, что съели мою собаку, и правда ли, что я видела волка. Первое я подтвердила: собака пропала. А волка я никогда не видела, только следы. У нас всегда были волки, здесь же кругом леса-болота. Но про останки во дворе всё выдумали! Да волк никогда так не сделает, я тридцать лет здесь живу и знаю. Я после этой статьи писала объяснительную записку. Зачем такое выдумывать? Что я якобы хожу и оплакиваю останки возле будки. Да он никогда у нас на цепи не сидел! Он же маленький был, мой Жучок.
Что касается соседской собаки, хозяйку которой мы не застали дома, то, по словам Галины Ивановны, животное отвязали погулять, с тех пор оно исчезло, а в кустах у дороги неподалеку от дома действительно видели следы крови.
Итак, все четыре собаки, предположительно ставшие жертвами волка, были не привязаны. Судьбу пятой – а по словам старосты, съели именно стольких - выяснить не удалось.
На прощание Галина Ивановна посоветовала заглянуть к Елене Григорьевне Сухоруковой, которая живёт неподалеку в Шманях и держит овец. Мол, к сараю частенько приходят волки, а одного хозяйка даже видела сама.
– Да, бежал к лесу недалеко от моего дома. Было это утром. Они и на участок мой заходят. Пойдёмте, покажу следы.
У Елены Григорьевны гектар земли. Неподалёку от бани она посадила сосны – там-то, среди деревьев, и «натоптано». Женщина даже натянула верёвку и привязала к ней красные ленточки: отпугивать хищников.
«Численность волка на уровне среднестатистической»
Итак, мы имеем пустеющую деревню, нескольких съеденных собак, которые находились не на привязи, и следы, похожие на волчьи. Понятно, что жители напуганы и перспектива делить территорию деревни с волками их отнюдь не радует. Но что по этому поводу говорят охотники?
– Если волк съел собаку, которая отвязана, это нормальное явление. Сколько на свете живу, столько волки ели собак. Это лёгкая добыча: ничего делать не надо. Волк хитрый, выманивает собачку, она сама за ним идёт. Надо понимать, что собак поедают небольшие стаи — два волка, а может и один старый. Большая стая на собаку не позарится, она будет искать лося, косулю, кабана. Когда было большое поголовье кабана, волк проблем с кормовой базой не испытывал, — комментирует директор Городокской районной организационной структуры РГОО «Беларусское общество охотников и рыболовов» Юрий Леонов. – Второй момент – деревня становится заброшенной. Газьба когда-то была центром хозяйства, там семей сто проживало. А сейчас почти ничего не осталось. Приезжаем, смотрим: из десяти домов жилой только один. Территория дичает, волк считает её не населенным пунктом, а охотничьим угодьем.
На сегодняшний момент ситуация на нормальном уровне. По учёту на конец января 2017 года, в наших угодьях было шесть особей волка. Это немного.
Волк – животное, которое не держится на одном месте, его обход за сутки – 40-50 км. Сегодня он здесь, завтра в России, послезавтра – в других угодьях. Делает круг за 5-7 дней, потом возвращается в исходное место.
Поэтому сегодня их шесть, завтра может быть десять, а послезавтра — три. Газьба – наши угодья, и там нет проблемы. Был один волк, его добыли. Сейчас иногда ходит стая – два или три волка, заходят в Россию. Их пока не добыли, но добудем. Если взять последние 10 лет, которые я хорошо знаю, могу сказать, что ситуация находится на среднестатистическом уровне. Мы констатируем: у нас 6-8 волков, за сезон мы отбиваем от 20 до 30 особей с учётом приплода и того факта, что на эту территорию заходят не только «наши» волки. Ситуацию всегда держим под контролем, — говорит Юрий Леонов.
По его словам, в прошлом году в этих угодьях добыли 21 волка, в январе нынешнего – двоих. Однако даже если отстрелять всех волков, в течение года на эту территорию придут новые.
- Наши леса, охотничьи угодья, обладающие кормовым потенциалом, никогда не будут пустовать. Придёт волк из соседнего района, из России. По науке, оптимально добывать молодых особей. А матёрую пару, которая держит эту территорию, нужно оставлять. Тогда другие, более крупные стаи не займут эту территорию.
Объясняет представитель БООР и то, почему так часто жители могут слышать «волчий вой»:
- Иногда мы используем охоту на вабу, то есть подзываем волков. И некоторые думают, что это воют одни волки. На самом деле это воют егеря, а волки отзываются. Бывает, «концерты» длятся три-четыре часа.
По словам охотоведов, здоровый волк боится человека, и если видит его или чует запах, то сразу убегает. Опасность представляют бешеные волки и гибриды волка и собаки, так называемые волкособы. Последних на территории района не отмечается. Заболеваемость бешенством, переносчиками которого являются бродячие собаки, енотовидные собаки и лисы, находится на низком уровне. Одичавших собак, по словам Юрия Леонова, охотники отстреливают.
- Мы будем принимать меры, чтобы поддерживать численность на низком уровне, это в наших интересах, потому что это наш прямой конкурент, - резюмирует он.
«Сколько волка ни стреляй, он всё равно придёт и расселится»
По мнению экологов, волк – не конкурент охотникам, а, скорее, помощник.
Во-первых, значительнаячасть его «рациона» – это так называемая естественная убыль. То есть те животные, которые были бы отсеяны естественным отбором. Во-вторых, волк добывает лисиц и енотовидных собак, которые, в свою очередь, едят тетеревиных и утиных птиц, зайца, косулю, то есть охотничьи виды животных, а также переносят бешенство. Так, по данным Плана управления популяцией волка, разработанного в Беларуси, за год один хищник убивает около 13 лисиц и 19 енотовидных собак. Кроме того, волк охотится и на бродячих собак.
– Во всей сегодняшней ситуации с волком есть два абсолютно неравнозначных элемента. С одной стороны, есть острая социальная проблема в нескольких деревнях, где скорее не волки, а жители фактически запугали друг друга. И эту социальную проблему в конкретных населённых пунктах надо решать – люди должны снова почувствовать себя защищёнными, панику нужно прекратить. С другой стороны, Министерство лесного хозяйствас огромным усердием пытается поддерживать эти панические настроения и развернуть борьбу с волком на территории всей страны. Вопреки научной позиции и здравому смыслу. При этом само министерство и является одним из ответственных за сближение волка и человека. Площади вокруг неперспективных населённых пунктов активно засаживаются лесом. В результате лес со всеми его обитателями подступает всё ближе и ближе к деревням – в буквальном смысле под огороды. Поэтому волка в отдельных населённых пунктах стали видеть чаще, хотя в целом он не поменял свои привычки, — комментирует координатор проекта по изучению экологии волка в Беловежской пуще Виктор Фенчук. – Да и многим животным от этой программы тотального залесения становится хуже, поскольку снижается мозаичность ландшафта.
Экологи признают: раз люди жалуются, значит проблема есть, и в этих обстоятельствах необходимо принимать меры. Но выбивать всю стаю – не решение, потому что придёт другая. Согласно рекомендациям Плана управления популяцией волка, если численность этого вида на аграрных территориях слишком высока, оптимальным решением является сохранение матёрых особей и добыча только молодых.
– Матёрые, с одной стороны, держат территорию, с другой, боятся человека. Когда же волк выбивается подчистую, приходят другие стаи, которые могут вести себя смелее. В БООР это знают и понимают, но делают наоборот: пытаются выбить всех подряд, – отмечает Фенчук.
С другой стороны, есть много деревень в центре лесных массивов, где на волка не охотятся, но при этом проблемы волчьих «набегов» на населённые пункты не возникает.
Один из примеров — Березинский биосферный заповедник, Налибокская пуща, Беловежская пуща, где волка не преследуют. Кроме того, ажиотаж вокруг хищника возникает прежде всего там, где человеческие сообщества особенно восприимчивы к его присутствию. В той же Беловежской пуще многие сталкиваются с волком, видят его на лесных дорогах и даже на окраинах деревень. Но уверенность человека в отсутствии угрозы для жизни со стороны волка позволяет иначе относиться к этой ситуации.
Особую тревогу экологов вызывает тот факт, что отдельные случаи появления волка в населённых пунктах часто служат основанием для принятия решений о санкционировании охоты на него, затрагивающих территорию всей страны. В том числе крупные особо охраняемые природные территории – Беловежскую и Налибокскую пущи, Полесский государственный радиационно-экологический заповедник, то есть там, где волк должен иметь право на существование.
– Как видно на примере Газьбы, факты нередко преувеличиваются и обрастают слухами. Но страх людей не должен передаваться тем, кто обязан принимать рациональные и взвешенные решения. К сожалению, в Минлесхозе мало кто понимает важную роль этого вида в экосистеме: там работают не экологи, а инженеры леса, которые с большим удовольствием сами охотятся на волков. Причём многие питают к ним именно неприязнь. Эти люди транслируют свою позицию на всю страну, принимают решения, не адекватные ситуации, исходя из своего личного отношения к волку как хищнику. Но это не только не решает проблему, а усугубляет её, — считает Виктор Фенчук.
По разным оценкам, в нашей стране численность волка находится в пределах 800-2000 особей. Ежегодно добывают примерно 700-1100 животных, что составляет около 60% популяции.